Так, хвастаясь, вылетел на машину ДПС.
«Нас трое», – понимающе покивал старший патруля.
Смирнов догадался: «Наверное, по паре сотен на каждого?»
Старший согласно кивнул: «По три».
И частник согласился, указав на Смирнова: «Он банкует».
«А то! – согласился Смирнов. – Только у меня купюры мелкие».
Подошли еще двое. Все вместе, трое гаишников и частник, молча смотрели, как Смирнов охотно и откровенно выворачивает карманы. Мелочи (его золотой резерв) набралось до тридцати рублей, купюрами, правда, меньше. Пока частник злобно расплачивался, Смирнов укрылся в кустах, – советы у него кончились.
Через полчаса, счастливый, выбрался на дорогу.
Путь один: на Ташанту, семьсот пятьдесят восемь километров. Но и частник был не дурак, дождался Смирнова за поворотом.
«Мобила есть?» – «Не работает».
Тогда частник сорвал с руки Смирнова часы.
Так страстно срывали эполеты с декабристов царские псы.
А на вопрос, как Смирнову теперь определяться во времени, частник коротко ответил: «По солнцу».
В кратком изложении Анара история Смирнова-Суконина выглядела так.
Вызвали младшего лейтенанта в штаб округа. По широким ступеням поднялся он в тень исполинских колонн. Чувствовал себя бойцом несуществующей империи, да и настроение было неплохое. До конца службы сто пятьдесят дней, уже даже сто сорок девять, а время не стоит на месте, его не остановит даже главнокомандующий, так хитро природа позаботилась о срочниках. Опять же, невеста заканчивает диплом, впереди много хорошего. И сейчас Смирнов ночует дома, а не в казарме. Считай, почти альтернативная служба. И еще такая забавная деталь: предыдущий президент вроде как очистил российскую армию от всяких там толстяков, а первым, кого Смирнов встретил в служебном кабинете, оказался полковник совершенно непомерной ширины.
«Вы в каком виде, товарищ младший лейтенант? Не видите, перед вами целый полковник сидит! – Видно, что старым толстым генералам идет надежная смена. – В армии у нас каждая минута на учете, работаем по двадцать пять часов в сутки».
«Разрешите уточнить?» – «Разрешаю». – «Разве в сутках не двадцать четыре часа?» – «Это на гражданке. А в армии встают на час раньше».
Приказ оказался простым: доставить в Академгородок (адрес устно) трехлитровую бутыль с черной этикеткой «NIVI». Без крестов и черепов, но строгая этикетка. Передать лично в руки генералу Седову (адрес устно). Что скрывается под загадочной этикеткой, младшему лейтенанту на складе не объяснили, но, в отличие от полковника, дежурный (капитан, не старшина какой-нибудь) похвалил: «Сам догадался, что сегодня лучше не в форме?» Видимо, имело значение. Ответил: «Разрешите доложить. Сам!» А какая форма? Форму только обещали: погоны, как у летчика, покрой, как у моряка. Был Смирнов в своем единственном костюме – синенький, в елочку, аккуратно выглажен, не выглядит с чужого плеча. Правда, в продуктовых ларьках на просьбу Смирнова дать ему маленькую шоколадку «Алёнка» продавщицы, глянув на его скромный костюм, намекали: «В маленькой фольги нет».
«На чем повезешь бутыль, младший лейтенант?» – «На машине, товарищ капитан!» – «Знаешь, что такое NIVI?» – «Никогда не слышал, товарищ капитан!» «Тогда, – сплюнул капитан, – вези осторожнее». – «Разрешите обратиться, товарищ капитан!» – «Разрешаю». – «Хотите добрый совет?» – «Выкладывай». – «Вы, товарищ капитан, плевок сапогом растираете по полу. А лучше плевок сразу дезактивировать химией. А то ведь, как ни растирай, бактерию сапогом не раздавишь».
Специальной корзины для перевозок бутылей со строгой этикеткой «NIVI» в хозяйстве штаба не оказалось. Не беда. При Смирнове всегда находилась матерчатая сумка – Online educa Barselona. Что за educa такая, он не знал, но ведь и про «NIVI» никто ничего не знает. Свободной машины в штабе тоже не оказалось. Стояли во дворе штук пять легковых, но в них штабные водилы отдыхали, мало ли что. А первый же таксист, увидев сумку с «educa» и «NIVI», честно предупредил: «По Красному проспекту пробка от Совнархоза до Коммунального».
Пришлось спускаться в метро.
В вагоне Смирнова прижали к девушке.
Он сопел, отворачивался, потом не выдержал:
«Хотите добрый совет?»
Девушка заплакала:
«Я уже беременная».
В Академгородке, куда Смирнов добрался на переполненной маршрутке, генерал Седов, увидев бутыль, прижатой к груди младшего лейтенанта, попятился:
– Вы где, младший лейтенант, спецмашину оставили?