На границе все произошло очень быстро. Вайбель провел приехавших через пограничный пост. Он тут же связался с Даллесом по телефону, сообщив, что, во-первых, Вольф выполнил просьбу Даллеса об освобождении Парри и Усмиани, во-вторых, прибыл сам. Тогда группа разделилась: первым поездом уехали Парри и Усмиани в сопровождении говорившего по-итальянски сотрудника швейцарской разведки Франко Ливио. Он должен был доставить освобожденных в одну из цюрихских больниц, ибо состояние обоих было ужасное. В следующий поезд сели Вольф со свитой, Вайбель и его неизменный спутник профессор Хусман.
Тем временем и Даллес был наготове. Геверниц снял в Цюрихе виллу в малолюдном квартале на берегу Цюрихского озера на улице Генферштрассе. Помещение было удобным для переговоров, так как в него можно было проникнуть лишь через три запирающиеся одна за другой двери. Когда же группа во второй половине дня прибыла в Цюрих, Даллес сообщил Хусману, что Вольфа следует привезти к нему только после того, как Даллес лично убедится, тех ли итальянских деятелей освободил Вольф.
Кстати, почему Даллес хотел обязательно встретиться с Парри? Было ли это желание продиктовано сентиментальными соображениями — увидеть человека, спасенного от смерти? Отнюдь нет — и это можно понять из разговора седовласого Парри со своим «освободителем». Парри спросил его:
— Какую сделку вы заключили с немцами, что они меня освободили? Я хочу немедленно отправиться в Италию, чтобы продолжить борьбу с нацистами и фашистами!
Именно это не входило в планы Даллеса, который под различными предлогами стал убеждать своего собеседника в том, что он должен минимум две недели пробыть в Цюрихе. Парри и Усмиани нехотя согласились.
Чем же занимался все это время Вольф? Ведь с момента перехода границы прошло более 8 часов. Вайбель — по примеру встречи в Лугано — использовал паузу для своеобразной «профилактической подготовки», главным лицом которой снова стал профессор Хусман. Во время поездки он оставался наедине с Вольфом и беседовал с ним на самые различные темы: о Рузвельте, западных демократиях и Советском Союзе, об ошибках, допущенных Гитлером (например, о том, что он мог бы предотвратить вступление США в войну), о безысходности военного положения Германии, о личной ответственности Вольфа и так далее…
Если, основываться на докладе Вайбеля, то цель Хусмана в многочасовой беседе с Вольфом была такова: подготовить его к мысли, что капитуляция неизбежна; заставить не поднимать вопроса)о расколе союзников; еще раз (для успокоения штаба Александера в Казерте) добиться подтверждения, что Гитлер и Гиммлер не давали Вольфу указаний о поездке в Швейцарию, наконец, убедить Вольфа, что он не должен поднимать вопроса о судьбе всего рейха, а говорить только о Северной Италии. Тем самым Вольф еще раз получил ясное предупреждение о «запретных темах».
Именно этим можно объяснить характер увертюры переговоров на Генферштрассе. Когда Хусман ввел Вольфа в уютную комнату с камином (Даллес, видимо, начитавшись детективных романов, считал, что камин располагает к откровенности), Даллес открыл «заседание» и дал слово Хусману, который повторил уже известные Вольфу рассуждения. После этого Хусман оставил Вольфа с Даллесом и Геверницем. Как принято писать в романах определенного толка, уютно потрескивали дрова, и, попивая виски, гости стали болтать о том о сем…
К сожалению, сведения о содержании этих переговоров не так обширны, как доклады Вайбеля о его собственной деятельности. Сам Даллес изложил ход бесед так: Вольф сообщил, что «готов поставить свою организацию на службу союзникам во имя прекращения военных действий». Однако его желания, мол, недостаточно, ибо необходимо согласие военных, в первую очередь Кессельринга. Такое согласие Вольф берется получить. Если Даллес обеспечит связь с верховным командованием союзников, то Вольф добьется приезда Кессельринга или его уполномоченных в Швейцарию.
В ответ Даллес заверил его, что такая связь у него есть — не только с Казертой, но и с Вашингтоном. Он констатировал, однако, что не может дать никаких заверений, так как ему неизвестна позиция Кессельринга. Переговоры были продолжены в 9 часов утра на следующий день, правда, не с Даллесом, который срочно уехал в Берн, чтобы доложить в Вашингтон и Казерту о беседах с Вольфом. Американскую сторону снова представлял Геро фон Геверниц. Вольф уточнил: через неделю планируется визит самого Кессельринга к Даллесу. Далее, СС освобождает 350 английских и американских военнопленных, содержащихся в лагерях Северной Италии.