— Смотри, видишь, как часть татушек тупо перечёркнуты? — Спросил Пельмень. — Он из братвы, но его выперли оттуда и масть с него сняли. Шваль, короче. Слышь, здоровяк, а там снаружи все такие же как этот?
— Да вроде, — почесал затылок Иван. — Там как-то не до рассматривания этих мужиков было, сам понимаешь.
— Никита, это Нестор, зуб даю! — Сказал хромой. — Никто из братвы не пойдёт под раскоронованного, только вот такая шваль. Сучара что-то узнал и послал своих людей, чтобы кого-то из нас прикончить. Или обоих сразу! Выходи ту него в братве есть свои люди…
— Надо идти к вашему новому смотрящему, — говорю я. — Разговор к нему наклёвывается серьёзный.
— Пойдём, щас дай только позвонить…
— Иван, а ты чего в городе вообще забыл? — Спрашиваю великана, пока Пельмень отошёл позвонить.
— Дык, тебя искал! Вопрос к тебе обозначился серьёзный, вот и приехал сюда. Но тут это, раз такое дело, то мой вопрос обождёт. Он не срочный. Не против если мы с Мишей пока с тобой побудем? Печёнкой чую, что эта перестрелка только начало.
— Отказывать в такой просьбе не стану. Но ты хоть намекни что за вопрос у тебя ко мне.
— Непростой, ой непростой. Есть у меня гипотеза от кого именно ты получил… нашу с тобой общую проблему, связанную с кровью.
О как! Иван знает того, кто является «дарителем» моего проклятия вервольфов? Информация очень важная, но Ваня прав — оно не к спеху. Если это нападение организовал Нестор, то пока есть более серьёзные проблемы, которые необходимо решать здесь и сейчас.
Так что пускай Пельмень договаривается о встрече со смотрящим, а затем мы, подхватив моих ребят по дороге, отправимся на серьёзный разговор…
Глава 32
Разговор с позиции силы
Ситуация вроде и смешная, но смеяться не очень-то хотелось.
Дерзкий налёт на пельменную, где никто не погиб лишь благодаря моим перстням, появление Ивана со своим медведем… С последним всё вообще как-то непросто. Он и зверюга его вообще даже не поцарапаны, да и появились они вовремя найдя меня в относительно большом городе. Нам бы с ним поговорить по душам, но куда там! Появились местные правоохранители, затем и братки подчалили после звонка Пельменя местному смотрящему. Начались разбирательства, сбор свидетельских показаний, попытка идентификации убитых и всё в таком духе.
Хотя меня особо не трогали, свидетельские показания и записи с камер на улице чётко говорили о том, что на заведение напали бандиты, а я спасал людей. Даже Пельменя лишь чуток пожурили за наличие тяжёлого вооружения, но пулемёт по итогу даже не конфисковали.
А вот от Ивана просто так не отстали. И благодаря чёткому слуху я сумел узнать кое-что очень интересное.
— У вас имеется разрешение на контроль над зверем-полукровкой? — Спросил офицер у здоровяка. — По записям с камер прекрасно видно, что ваш медведь обратился в свою вторую форму и перебил большую часть бандитов. Подобные звери попадают в особую категорию и…
— Да-да, все разрешения у меня есть, — заворчал Иван и достал из своего пальто какие-то бумаги, что передал офицеру. — Я приручатель высшей категории, зверь полностью под моим контролем и не опасен для окружающих. Ну, для тех, кто не палит по людям из автоматов.
Офицер принялся изучать документы, а я же задумался. Значит Миша у нас не просто медведь, а какой-то особенный. Вон, какую-то вторую форму принял во время боя. Становится чуть понятнее как они смогли разобраться с стрелками столь быстро и не получив ранений.
Пельмень с братками пытался опознать убитых. И у них даже удалось узнать парочку трупов. В них признали бывших членов братвы, которые «ссучились» как сказал мой хромой приятель. А так у всех мертвецов почти одни и те же татуировки, которые были либо перечёркнуты, либо на них набили что-то сверху. Причём новые тату были… оскорбительными, мягко говоря.
Как пояснили братки, кому просто перечеркнули татушки с помощью инструмента тату-мастера или же порезами сделанные ножом, то эти ребята типа с позором выгнаны, но они не до конца зашкваренные. С такими людьми бандиты могут даже иметь дело или при особых условиях «изгнанный» может даже вернуться в братву, но такое происходило крайне редко. Там должно быть выполнено масса условий, плюс за человека кто-то очень авторитетный должен попросить. А мало кто рискует вступиться за такого человека рискуя своей репутацией и положением.
И совсем другое дело те, кому тату «замазали» или набили по новой. Этим ребятам не только окончательно заказан путь обратно, но и нахождение рябом с кем-то из братвы для них смертельно опасно. Их сразу не убивают лишь только потому, что жить с таким позором это куда хуже, чем сразу сдохнуть от рук бывших товарищей.
Эти местные криминальные фишки, конечно, малость запутанные и перегружены. Но сейчас вся эта фигня с тату нам на руку. Мы хотя бы знаем, что имеем дело с группой из аж двадцати человек, которые считались отребьем и никто бы с ними работать не стал. Не только братва, но и остальные люди в городе не рискнули связываться с теми, кто считается гнилью даже среди преступников. Только если такой же «изгнанник» вроде Нестора.
Это, конечно, не твёрдое доказательство, но предположение Пельменя постепенно становится всё более правдивым. Полагаю смотрящий сможет поднять братков и накопать ещё больше информации, чтобы убедиться в том, что это расконорованный авторитет устроил нападение на пельменную. И не только на неё как выяснилось позже. Когда местная полиция уже собиралась уезжать Пельмень мне сообщил свежие вести.
— На Эдуарда Дробоненко, нашего смотрящего, тоже было совершенно покушение, — сказал хромой. — И ещё на пару его ближайших помощников. Так что скорей всего эти козлы меня завалить хотели.
— Уже как бы без разницы кто кого хотел завалить, — говорю я. — Факт в том, что все эти ваши разборки коснулись меня и мою команду. Пельмень, я когда передавал вам все доказательства того, что «Саламандры» работали на Нестора, считал вы в силах покончить с ним. Мне уже начинает надоедать то, что братвы и прочих бандитов в моей жизни слишком много. Я же могу не просто разозлиться, а как следует психануть и тогда не только Нестор пострадает. Ты это понимаешь?
— Никитка, мне самому это уже всё поперёк горла, — поморщился мужчина. — Я, хочу напомнить, отошёл от дел, а в последние дни слишком увяз во всём этом. И моё заведение практически уничтожено. Так что прекрасно тебя понимаю, но ничего сделать с этим сейчас не могу.
Хотелось бы высказать ещё много всего, но я сдержался. Пельмень тут сам реально жертва, как и я. И тем не менее меня действительно начинает всё это сильно раздражать.
С меня схлынул адреналин и после первых сделанных выводов о том, кто и почему организовал это нападение, я ощутил желание начать убивать каждого встреченному мною бандиту. То какие-то идиоты полезут ко мне и потом братки наезжают на меня, то «Саламандры» устроят чёрте что, сейчас вот Нестор со своими убийцами… Предполагалось, что после первых рейдов с братвой я завяжу и буду вспоминать про отдельных её членов крайне изредка. Вместо этого то одно, то другое.
Надоело, короче. Пообщаюсь со смотрящим, предъявлю ему пару претензий, а затем если надо самостоятельно разберусь с этим треклятым Нестором. А потом сделаю братве предупреждение, чтобы все они держались от меня подальше. Иначе все они крепко пожалеют.
— Ты говорил с этим вашим смотрящим? — Спросил я. — Мне действительно ОЧЕНЬ сильно хочется поговорить с ним.
— Да, сейчас приедет пара машин, они заберут нас и поедем к Эдуарду.
Отлично. Хотя будет на кого скинуть часть своего раздражения.
Тут наконец-то появились мои ребята, которых привёл Сашко. Все они с опаской осматривали разгромленную пельменную.
— Ну прям как тогда, когда на Кирюхин клуб напали, — сказал Оболтус. — А я думал, что лихие деньки уже позади и больше с таким сталкиваться не придётся.