========== Начало истории ==========
Человеческие жизни — это истории, и у всех них есть начало и конец. С концом всё просто — смерть, которая ставит жирную точку на последней странице всех бренных романов, повестей и поэм. С началом всё тоже должно быть просто, не так ли? Начало — это рождение, где же тут трудности? Но что такое рождение? Рождаются все. История начинается не с рождения. Начало истории — яркая вспышка, которая навсегда врезается в память человека, который является и автором, и главным героем.
История Дианы Калиновой началась, когда ей было пять лет.
Она была обычным ребёнком, жила со своими родителями в городе, который во многом уступал мегаполисам, но был достаточно велик, чтобы не носить прозорливую кличку «городок». Диана любила зиму, любила белые снежные завалы, через которые ей приходилось пробираться, как бывалому искателю приключений, любила, когда в витринах магазинов зажигались огоньки, предвещающие новогодние праздники. Самым тёплым и красочным воспоминанием из детства для неё навсегда останутся долгие зимние вечера, когда мама укутывала её в любимый синий плед и читала «Алису в стране чудес», пока крошка не засыпала.
Весну Диана не любила. Образ юной невинной девушки, которая побеждает злобную беловласую старуху, всегда был для девочки чем-то враждебным. Ведь весна забирала то волшебство зимы, оставляя лишь горькое послевкусие в виде слякоти и пробудившихся ото сна насекомых. Единственное, что Диана любила в весне — цветение абрикосов. Белые лепестки усеивали деревья и укрывали землю, будто бы зима вновь вернулась и заняла престол природы.
В её пятую весну произошло нечто, что навсегда запечаталось в памяти девочки, событие, которое влияло на её выбор до конца жизни.
Она не помнила, как оказалась там, какой была погода, и во что была одета. Каким-то неведомым хмельным ветром в стельку пьяного дяденьку занесло на детскую площадку. Он размахивал полупустой бутылкой и яростно выкрикивал какие-то непонятные слова в адрес одиноко стоящего мальчика. Диана тогда мало что понимала, как и все дети её возраста, но до одного пятилетний разум, всё же, дошёл — мальчик был сыном этого пьяного дяденьки. Крошка подошёл к отцу, что-то лепеча себе под нос, тот снова произнёс кучу непонятных слов и ударил мальчонку.
У Дианы сердце в пятки ушло. Тут же к ней подбежала мать, которая, по всей видимости, куда-то уходила, поэтому и пропустила само появление пьяного недоразумения вблизи своей дочери. Она схватила малышку за руку и поспешно увела прочь — негоже детям такое видеть.
Как вообще такое могло произойти? Драться ведь нехорошо! Родители Дианы никогда её не били, только изредка могли прикрикнуть, когда она начинала баловаться.
— Мамуля, а почему тот дядя… — голос малышки дрогнул.
— Это был плохой дядя, — быстро пояснила мать. Ну что ещё она может сказать шокированной дочери?
— Очень плохой?
— Очень-преочень.
Мать и дочь вернулись домой. Диана побежала в свою комнату, села на кровать, прислонившись спиной к стенке, и, положив на колени любимую куклу, начала делать то, что зачастую непосильно многим взрослым — она начала думать.
— Дядя был плохой. Почему? Потому что он поступил плохо. Его надо наказать! Но почему он ударил мальчика?
Девочка посмотрела на куклу, подаренную дедушкой. На мгновения она будто перенеслась в деревенский домик, где согнутый старик показывал единственной внучке армейскую униформу, вспоминая молодость.
— Дедушка, а что ты потом с этой формой делал?
— Сапоги ещё шесть лет носил, умели же раньше делать! Форму как повесил, так и висит она. А вот ремень с металлической бляшкой был у нас главным педагогом дома!
— Это как?
— А вот нашкодничает твой папа, а я его ремнём, ремнём! Потом на неделю про всякое баловство забывал!
— А меня ты тоже ремнём?
— Конечно, нет!
— Почему?
— Потому что ты хорошая и послушная девочка!
Она уставилась на свою куклу:
— Значит, детей бьют, когда они не слушаются. Меня не били, потому что я не поступала плохо. Значит, надо просто быть хорошей и послушной для всех.
От путешествия в прошлое Диану оторвала вошедшая в комнату мать.
— Доченька, хочешь, я тебе почитаю?
Крошка кивнула. Только мама уселась на кровать, как девочка обняла её, уткнувшись носом в складки юбки:
— Мамочка, я всегда-всегда буду хорошей, честно-пречестно!
*
— Дианочка, кажется, дети во дворе затеяли какую-то игру. Не хочешь к ним? — спросила мама восьмилетней девочки, глядя в окно.
— Нет, я не хочу к ним, они плохие, — темноволосая девочка, отложив в сторону книжку, подбежала к кухонной раковине. — Давай я помогу тебе перетереть тарелки.
Она с неприкрытым энтузиазмом водила белым полотенечком по блюдцам и мискам.
— Спасибо, крошка.
— Мамочка…
— Что? Что-то случилось? Что-то в школе?
— Мне сегодня учительница сказала, что я лучшая в классе, — скромно сказала девочка. Она посмотрела на мать своими маленькими зелёными глазками, и, заметив одобрительную улыбку, поспешно опустила их в пол.
— Я горжусь тобой, Диана. Вечером ещё папе расскажешь. Представь, как он будет рад!
Уже около десяти вечера девочка лежала в своей кровати при свете луны. Оба родителя гордились ею и прямо об этом говорили. Но почему-то именно это и тревожило Диану: а вдруг завтра произойдёт что-то плохое? Вдруг она их разочарует?
*
— Значит, — начал директор общеобразовательной школы со скучающим видом и нотками раздражения в голосе. — 6-Б класс, практически полным составом, ушёл с третьего урока.
— Именно! — завопила учительница географии. — Не дети, а кошмар! Впервые за все годы работы…
— А ушли они …? — директор прервал истерику пожилой коллеги и вопросительно посмотрел на сидящую перед ним девочку лет двенадцати.
— Ушли в кино, — дрожащим голосом ответила та.
— Это не дети, а кара небесная! — в кабинет директора влетела классная руководительница 6-Б.
— А я о чем?! За сорок лет работы в школе я ещё не видела такой неслыханной …
— Калинова, а ты что здесь делаешь?
— Я…
— Она нам всё и рассказала, — ответил вместо ученицы директор.
— Тебя что, не захотели брать с собой?
— Они хотели прогулять всем классом, ещё вчера обо всём договорились. Я думала, что они шутили. А сегодня они снова… Я сказала, что не хочу прогуливать, а они… — Диана начала плакать. — а они: «Иди, а то получишь по шее». Ну, я и спряталась в туалете, пока они не видели…
Её отправили домой; родителей остальных учеников 6-Б вызвали в школу.
Уже дома, сидя на кровати, Диана сделала для себя два вывода. Во-первых, невозможно быть хорошей для всех. Значит, хорошей надо быть для наиболее авторитетных тебе людей: родителей, учителей, преподавателей кружков. Во-вторых, твоя правота не поможет, если ты слаб. Значит, надо быть не только умной и послушной, но ещё и сильной, как физически, так и морально.
В этот момент у Дианы Калиновой в голове начал возникать образ идеального человека, на которого она бы ровнялась, само существование которого было бы её стимулом и мотивацией. Вот только мысли путались –такого человека девочка никогда не встречала.
*
После случая с прогулом прошло без малого четыре месяца. Первые несколько недель Диане было страшно, что кто-то захочет отомстить ей, устроив взбучку. Она ходила, сжавшись, ожидая опасности в любой момент. Из-за этого у неё появилась странная привычка — держать руки так, что левая ладонь была сжата в кулак, а правая обхватывала её. А если учесть то, что у Дианы часто тихо говорила сама собой, то со стороны казалось, будто бы она молится. Это, конечно, послужило новым поводом для издевательств.
Но девочке было всё равно. У неё не было желания заводить с кем-либо дружбу. Да и зачем? Неужели ей, лучшей ученице параллели, пристало водиться со всякими прогульщиками и лентяями?