Тут раздался телефонный звонок, и Саю схватила трубку:
— Алло! Да, мама. Да?! Хорошо… Угу. Всё, поняла. Скоро буду дома. Э… В школе задержали! — убрав телефон в сумку, девочка облегченно сказала: — Лайт нашёлся. Он помогает папе с расследованием, поэтому, обоих какое-то время не будет дома, — вдруг девочка вздрогнула. — Папа же ведёт дело Киры…
— Но, Саю-тян, полиция наверняка хорошо обеспечивает безопасность своих сотрудников. С ними всё будет в порядке, — успокоила девочку Сакура.
— Да, надеюсь, ты права. Ладно, мне пора бежать. Если что, меня вы не видели. Простите, что вам придётся меня прикрывать… Мама не хочет, что бы я вмешивалась в дела папы и Лайта, но я должна была узнать, что с ними, понимаете?
— Не беспокойся, Саю-тян, мы ничего никому не скажем.
Саю кивнула девушкам и поспешно удалилась.
— Сестра Киры такая милая. Жалко мне её. Ты ведь собираешься отправить её брата на эшафот, мой ручной человек, как ты можешь так спокойно общаться с нею?
Диана полностью игнорировала Воланда и, чтобы немного подразнить синигами, демонстративно достала из сумки молоко.
— Диана-тян, а ты уверена, что тебе следует его сейчас пить?
— Знаешь, когда я болела в детстве, единственное, от чего меня не тошнило, ты уж прости за подробности, это молочные продукты. После этого я без них не дня прожить не могу. Когда я выздоровела и начала контактировать с другими детьми, их родители всё спрашивали у моих: как это им удаётся заставлять меня пить молоко. Не знаю, как в Японии, но у нас это чуть ли не конфликт поколений.
— Диана-тян, твоих родителей ведь тоже убили?
— Угу. Это сделал владелец конкурирующей компании: подложил взрывчатку им в машину, меня просто чудом не оказалось рядом… А повесить всё хотели на моего крёстного отца, так как он был совладельцем нашей фирмы… Я нашла настоящего убийцу, но только моего крёстного было уже не спасти: его убил Кира.
— Понятно, почему ты больше склонна к Л.
— Сакура-тян, ты практически без вещей. Ты сегодня не собираешь возвращятся на занятия?
— Эм… Ну, вообще-то, я со следующего триместра переведусь на другой факультет. Придётся, конечно снова стать первокурссницой и навёрстывать то, что они уже прошли с апреля…
— Но почему?!
— Ты видела, что сейчас происходить на телевидении? Киру и его последователей боятся, журналисты либо замалчивают своё отношение, либо восхищаются этими убийцами… Я так больше не могу, Диана-тян. Я не хочу в будущем работать в коллективе, где все будут боготворить убийцу моего отца. А открыто выступать со своим мнением… Я не боюсь, правда, но оставлять маму и Рина одних … Диана-тян?
Девушка заключила подругу в крепкие объятия.
— Сакура-тян, я уверена, ещё немного, и Кира будет наказан. Надо лишь немножко подождать…
— Я говорила себе это каждый день. Но я устала. Я так больше не могу. Не только я потеряла близкого человека. То, что произошло с тобой ужасно, ужасно, что преступники останутся безнаказанными, но… Эй, ты что, подслушиваешь?!
— Не понимаю, о чём ты, Сакура Киномото, я только что пришёл. Привет, Диана, — Руюга стоял на лестнице, облокотившись на перила и смотрел на девушек.
— Ну, мне пора. Ещё в администрацию зайти надо. Как же он меня пугает, — уже шёпотом добавила Сакура и удалилась.
— Привет, Руюга. Давно же тебя не было.
— А ты скучала?
Диана почувствовала, что невольно начинает краснеть.
— Да, мы ведь друзья.
— У тебя уже закончились занятия? Ты не против провести со мной вечер? Лайта какое-то время не будет в университете, а мне самому скучно: я, надо признаться, уже к тебе сильно привык.
— Хорошо, я сегодня свободна.
— Привык? Нет, ну ты слышала? Привык он! Да от такого все девушки шарахаться будут! — по какой-то причине Воланда сильно возмутили слова юноши.
Диана же пыталась понять другое: почему она покраснела. Как бы легко девушке не давалась актёрская игра и роль «милой и наивной студентки», она всё никак не могла научиться плакать и краснеть «по заказу». Проявления этих эмоций трудно давались ей раньше, а сейчас и подавно.
— А что с Лайтом?
— Он приболел.
«Он врёт. Но зачем? Лайт попросил его прикрыть себя?»
— И бросил друга одного скучать.
— Почему одного? У меня ведь есть ты.
— Диана, ты такой подкат засчитаешь? Или пусть серенаду под балконом поёт?
— Придумал интересное дело?
— Нашёл.
— Нашёл?
— Неделю назад пятнадцатилетняя Джун Ито не вернулась домой после школы. Полиция до сих пор её ищет. Мне это дело показалось интересным тем, что хоть семья девушки и состоятельная, выкупа никто так и не потребовал. И ещё: из дома пропали некоторые вещи девушки.
— Разве не очевидно, что она сбежала?
— Для нас с тобой, но не для полиции.
— Начнем игру в детективов?
— Да, пожалуй, возьмём это дело.
========== Игра в детективов. Часть 2 ==========
Пока Руюга за обе щеки уплетал яблочный штрудель, а Воланд ныл, что хочет ещё один молочный коктейль, Диана с помощью телефона взломала электронную почту Джун Ито и во всю орудовала в письмах.
— Хм, не угроз, ни шантажа… Ничего необычного, разве что она очень много жаловалась друзьям на своих родителей.
— Что тут может быть необычного? Подростки постоянно конфликтуют с родителями, и эта девушка — не исключение.
— Я со своими родителями никогда не ругалась… Такс, Джун перевели в частную старшую школу в этом году и ей это очень не понравилось. Думаю, она сбежала, что бы туда больше не ходить… Но вот куда она могла пойти? И зачем вообще было сбегать?
— Для тебя непослушание это что-то сверхъестественное? — Руюга, который до этого был больше сконцентрирован на штруделе, поднял глаза на девушку.
— Понимаешь, мои родители, я всегда их слушалась…
— Они были очень строгими?
— Вовсе нет! Я просто не хотела причинять им неудобства, хотела, что бы они всегда мной годились, просто хотела быть послушной дочерью…
— Ясно. Они ведь умерли недавно, твои родители?
— Откуда ты знаешь? Я говорила об этом только Сакуре…
— Ты говоришь о них в прошедшем времени. А в интервью для газеты ты сказала, что они «сильно беспокоятся», но за всё время нашего общения ты ни разу не позвонила или написала им, хотя учитывая разницу во времени, вы должны были связываться как раз в то время, что мы сидим здесь. Кроме того, ты никогда не говоришь о них, даже сейчас ты, в несвойственной тебе манере запиналась, рассказывая о своей семье. Значит, они недавно умерли, и ты бы не хотела будить болезненные воспоминания. Я ведь прав?
Диана впала в ступор. Что ответить? Она хотела выведать о Лайте, а тут ворошить начали уже её прошлое.
— Наверное, тебе не хочется говорить об этом. Прости, я не должен был поднимать эту тему. Знаешь, мои родители умерли, когда я был совсем маленьким, я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь.
— Э? Он решил пойти в ва-банк и рассказать о своём прошлом?
Проигнорировав предположение синигами, Диана ответила:
— Да, Рюуга, разговоры о мёртвых родителях — не самое приятное времяпровождение. Тем более, что мы должны унять беспокойство вполне себе живых родителей Джун. Хм, это может помочь… За неделю до исчезновения она отправила письмо владельцу кафе с просьбой принять её на работу, а неделю назад ей пришёл положительный ответ.
— Думаю, это как раз то, что мы искали. Где находиться это кафе?
— Совсем недалеко отсюда. Пятнадцать минут на метро, и мы будем там.
— Я знаю короткую дорогу туда, ты не против пройтись?
— Совсем нет, — улыбнулась девушка: ходить пешком ей нравилось куда больше.
— И да, Диана, можно тебя попросить?
— О чём?
— Называй меня Рюдзаки.
— Почему?
— Мне не нравиться имя Рюуга. Рюдзаки лучше. Так меня называют практически все, с кем я вижусь здесь и провожу много времени. Мне бы хотелось, что бы и ты меня так звала.