— Хе-хе, копает.
— Да, Воланд, лопаты для этого и созданы.
— Может, расскажешь, для чего это?
— Грабежи в той части парка, где был убит Совенко — большая редкость. Конечно, бывают прецеденты, но что-то в этом случае мне показалось подозрительным. Недалеко от места преступления, в мусорке, я нашла пару любопытных предметов, — девушка перестала копать, надела перчатки и достала из неглубокой ямы картонную коробку. В ней лежал мобильный телефон с разбитым экраном, явно новый кошелёк и наручные часы.
— Ну, они явно не на местном рынке куплены, — Воланд повернул голову, буквально влипнув щекой в пакет, куда Диана складывала находки.
— Но не настолько дорогие, чтобы грабить из-за них. Вот главная улика, опровергающая теорию об ограблении, — девушка аккуратно раскрыла кошелёк — в нём, помимо документов, была плюс-минус приличная для студента сумма.
— Хе-хе, так почему же его убили?
— Убийцей двигал другой первобытный инстинкт.
— Вечно ты заводишь, — Воланд воробушком вспорхнул на ветку трухлявого дерева. — Так и скажи: из-за девушки.
— Ну да, а из-за кого же ещё? Я взломала аккаунты участников сего любовного треугольника, осталось только распечатать, что бы сразу всё предъявить в участке.
— То есть ты так сходу догадалась, кто убийца?
— Здесь нет места догадкам. Только поиск улик и дедукция, мой дорогой Ватсон.
— Что-то ты меня запутала: так я Ватсон, или Холмс?
— У меня были подозрения на счет подлинности ограбления, — Диана, не обращая внимания на синигами, закапывала яму и продолжала своё разъяснение. — Я походила вокруг места преступления, и, как уже говорила, нашла все улики в мусорке. Спрятала их, чтобы не пропали, пока я ищу настоящего убийцу. Потом, нашла страницу жертвы в социальной сети, хакнула её, и углубилась в изучение его переписок… Эх, целый свободный вечер угробила, зато нашла убийцу. Подумывала заставить его явиться со всеми уликами с чистосердечным признанием с утра, а потом …
Она снова закусила щёку изнутри, чтобы не расплакаться.
По пути домой Воланд её не трогал. Он теперь пуст. Теперь её дом — её личная тюрьма, наполненная светлыми воспоминаниями. Нет времени впадать в депрессию — у неё много работы!
— Воланд.
— Ась?
— Спасибо.
— Э?
— Спасибо, что сбросил Тетрадь в наш мир. Это стало моим смыслом жизни, особенно теперь, когда я осталась одна.
— «За человеком, владеющим Тетрадью, будет следовать Бог Смерти, истинный владелец, до тех пор, пока человек не умрёт, или не откажется от Тетради». Мы с тобой связаны Диана. Считай, ты обречена провести остаток жизни со мной, если только не откажешься от права владения.
— Не откажусь, будь уверен.
Спустя полчаса, проделав несложные манипуляции с ноутбуком и принтером, Диана держала в руках истории переписок Михаила Совенко. Она взглянула на часы — половина первого дня.
— Все улики собраны. Хм, у меня даже осталось время на обед. Надо сходить куда-нибудь, а то в холодильнике мышь повесилась.
— Неплохая идея, мой прекрасный ручной человек, но у нас дома всё же есть то, чего нет в меню ни одного ресторана или кафе.
Девушка снисходительно посмотрела на синигами — раз он так её назвал, то это может означать только одно.
— Можешь выпить всё, — сказала она, протягивая Воланду бутылку молока.
Глаза Бога Смерти (как ей показалось) сверкнули жёлтым цветом и он в один глоток расправился с напитком.
— Все синигами любят молоко?
— Нет, многие в основном предпочитают яблоки, за исключением некоторых.
— И ты в их числе.
— Именно. Я ведь не простой Бог Смерти…
— Даже учитываю тот факт, что словосочетание «простой Бог Смерти» уже звучит, как полнейшая чушь, я заинтригована.
— Я синигами первого ранга, тот, кого называют Князем Тьмы. Есть у нас и Княгиня Тьмы — Ну, но мы с ней совершенно не похожи, хоть привилегии у нас одинаковые.
— Какие?
— Ну, допустим, мы можем заключать отличные от основных правил Тетради сделки…
— Как обмен глазами?
— Это всякий синигами может. У меня есть кое-что поинтереснее.
— Что же?
Воланд сделал паузу и оскалил свои острые зубы в неком подобии улыбки.
— Я могу предоставить человеку почти полный иммунитет от Тетради. Лазейка остаётся для меня, равных или высших по рангу синигами.
— Ты сейчас серьёзно?
— Конечно, это стоит десять лет жизни.
— И это можешь только ты?
— Ещё это может Ну. Но у неё несколько другие взгляды на это…
— Десять лет… А иммунитет могу получить только я?
— Любой, на кого ты укажешь.
— Весьма любопытная информация. Но, иммунитет мне не нужен. Тот, другой владелец Тетради точно не станет убивать меня.
— И откуда в этих людях столько самоуверенности? — пробубнел сам себе Волан, когда Диана уже вышла из квартиры.
*
Старший следователь Грищенко и его помощник Римский вот уже с пятнадцать минут стояли, беря в руки то пакет с уликами, то распечатки переписок убитого студента.
— Одного не пойму, как вы нашли личные вещи пострадавшего?
— Поискала вокруг места преступления. Они валялись возле мусорного ведра под кучей листьев, — быстро соврала девушка.
— Но вы уже подозревали Шевелёва. Значит, доказательства были у вас?
— Нет, я видела только их переписку.
— Но, откуда же улики?
— Я подумала, что если окажусь на месте преступления, смогу найти ещё что-то. Понадеялась на удачу, и она мне улыбнулась.
— Хе-хе, врёт и не краснеет, — Воланд всегда изнывал от скуки, когда кто-то работал в его присутствии.
— Но она вторглась в личное пространство Совенка, взломав его аккаунт в соцсетях! — вмешался в разговор Римский.
— Боюсь, он уже не сможет пожаловаться. Да, я действительно хакнула страничку, когда узнала о его смерти. Я собираюсь идти на кибербезопасность, мне надо знать, с чем предстоит иметь дело. Ну, знаете, чтобы поймать преступника, надо мыслить как он…
Вид покрасневшего лица Римского, которое не решался что-то ответить в присутствии начальника, доставил Диане немало удовольствия.
— Вы обещали показать мне улики.
*
— Один раз глянула запись и всё — не виновен?
— Кто бы не подложил взрывчатку под машину, это точно был не дядя Арсений.
— Но Диана, на том человеке была его куртка.
— Она была похожей на его. Из-за наличия данного предмета в гардеробе тётя Мария уже который год воюет со своим мужем. В тот день на нём было пальто. Кроме того, дядя Арсений просто физически не мог этого сделать. В момент времени, когда была сделана запись, он разговаривал со мной у себя в кабинете.
— Да, невозможно быть в двух местах одновременно. Ты ведь рассказала об этом следователям?
— Да, но они думают, что я спутала время. Грищенко утверждает, что я боюсь потерять ещё одного близкого мне человека, поэтому и несу околесицу. Римский сказал почти тоже самое, правда, вложил в это совершенно другой смысл. Ну что за мерзкий человек!
— Хе-хе, жаль, что я улетел — пропустил всё веселье.
— Я в мёртвой точке, Воланд. Откуда же начать расследование?
— С магазина: у нас закончилось молоко.
— Чёрт с тобой, пойдём.
В первом попавшемся по дороге магазине внимание девушки привлекло стенд с газетами и журналами.
— Диана, молоко в другом отделе. Э? Что это?
— Дядю Арсения арестовали меньше шести часов назад, а местные журналисты уже в курсе об этом… — она начала перебирать городские газеты.
— Как я понимаю, ты нашла что-то подозрительное.
— Именно. Об этом написано только в «*** сегодня» и статья создаёт хорошую антирекламу адвокатской конторе моего отца и дяди.
— По сути, эта контора теперь наполовину твоя. Но ладно, сейчас не об этом. И что?
— Репортёры «*** сегодня» самые скользкие типы из всех журналюг этого города. Думаю, им хорошо заплатили, чтобы они это напечатали, — Диана стояла, вчитываясь в напечатанные на светло-серой газетной бумаге строки. — Воланд, мне нужна твоя помощь.