И он замолчал, словно стыдясь своей откровенности перед малознакомым человеком.
— Извините меня. — Из дверей своей комнаты выпорхнула Катажина. — Кажется, я задержалась чуть дольше, чем ожидала.
— Зато результат полностью вознаграждает нас за эти несколько минут, —с поклоном ответил ей профессор. — Сюда, пожалуйста.
И он указал на ту же лестницу, по которой они недавно поднимались. Напротив нее, почти невидимый из коридора, находился обширный зал с высокими окнами. Они стали медленно спускаться. Этажом ниже, непосредственно под верхним залом, был другой зал, от него вниз шла лестница из белого мрамора.
«Тут мы шли» — подумал Вечорек и огляделся. По этим же ступеням они спустятся нынешней ночью в мраморный зал, откуда двойные двери ведут в библиотеку. А там на стене висит «Черный король».
У подножия лестницы профессор остановился.
— Его нет, — со вздохом сказал он. — Говорил, что появится через пять минут, но, видно, зачитался и забыл. Я схожу за ним, а вы подождите нас, пожалуйста, в библиотеке.
Он показал на полуоткрытые двойные двери и вышел. Вечорек и Катажина остались в мраморном зале.
Глаза капитана скользили по рядам портретов, которыми были завешаны стены. Несколько десятков лиц безучастно взирало на них из-под париков и шлемов. Выдающимися эти портреты назвать было нельзя, обычная замковая живопись, таких сохранились сотни. Угрюмые бородачи и женщины с лицами, исполненными достоинства. С потолка, расписанного в стиле классицизма, свисала большая люстра более позднего времени.
— Он там... — Катажина едва шевельнула губами, но ей показалось, что слова эти грянули в пустом зале, как гром. Она машинально прикрыла рот рукой. Вечорек взял ее за локоть, и они вошли в библиотеку.
Библиотека находилась в гигантском помещении в центре здания с окнами на обе стороны замка. Катажина с удивлением уставилась на два больших старинных глобуса, изображающих Землю и Небо. Вдоль стены стояли в два ряда высокие застекленные книжные шкафы, а над ними на равных расстояниях друг от друга были развешаны портреты европейских монархов рубежа XVIII и XIX веков. Посреди комнаты стояли два длинных стола и кресла, а напротив камина — под портретом основателя замка — большая банкетка, обтянутая пурпурной кожей.
Вечорек был озадачен.
— Где же он может быть? — шепнул он. Если «Черный король» Риберы и был гордостью замковой галереи в Борах, то он явно не висел в таком месте, которое заслуживал.
Капитан оставил Катажину на середине комнаты, а сам отступил назад, чтобы окинуть взглядом противоположную стену. Коснувшись спиной чего-то твердого, он резко обернулся.
Этим твердым предметом оказалась громоздкая рама картины, а картиной — почти скрытый книжным шкафом «Третий король».
— Погляди, — кивнул Катажине капитан.
Она неслышно подошла к нему по мягкому ковру. На мгновение оба застыли, а потом с улыбкой переглянулись.
— Точь-в-точь как наш, — прошептала Катажина. Она заговорщицки подмигнула капитану и сжала его руку.
— Пошли, — сказал Вечорек. Не стоило проявлять к «Королю» излишний интерес. Они двинулись по направлению к следующим, тоже двойным дверям. Поколебавшись, Вечорек нажал на ручку. Двери с громким скрипом подались, и одна половинка отворилась.
Они заглянули внутрь.
Комната эта была примерно одного размера с библиотекой. Судя по двум довольным амурчикам, украшающим дверь напротив, когда-то эти покои служили для иных целей, нежели сегодня. Вдоль стен стояли доспехи, а прямо над дверью с амурами висели две скрещенные аркебузы с изящными стволами. Вечорек поднял глаза. Над ними возвышались металлические конструкции лесов, а пол был прикрыт кусками толстого картона.
Катажина вошла в комнату первой.
— Так вот где ремонт! А это что? — И она показала на оружие в простенке. — Луки? Хотя нет, они же натянуты...
— Это не луки, — раздался вдруг прямо над ними густой бас, прокатившийся могучим эхом под сводами. Оба как по команде повернулись и одновременно задрали головы. — Это арбалеты. Из них можно застрелить сразу двоих, да еще и поцарапать нос третьему.
На лесах, чуть ли не касаясь головами потолка, стояла троица в перепачканных белых комбинезонах. Капитан с удивлением увидел, что в их числе была и женщина — высокая, молодая и на первый взгляд весьма миловидная. Голову ее плотно охватывала синяя косынка — как будто под потолком было очень холодно. За троицей виднелась полоса штукатурки; из-под нее выступали фрагменты цветочного орнамента, в который были вкраплены медальоны с женскими профилями.