– Конечно, я ведь должен знать всех твоих подруг по именам, – с кухни снова послышался шум.
– Поставь бутылку, Элдрин, ты не будешь это пить! – взвизгнула женщина.
Следом послышался хриплый смешок, а потом громкий плевок и тихое ругательство.
Пока супруги продолжали пререкаться друг с другом, Рэймс протащил цепь до самой перекладины. Стиснув зубы, он попытался её приподнять. Шум с кухни уже не заставлял вздрагивать и оборачиваться, наёмник был слишком сосредоточен.
Перекладина почти не поддавалась, но парень не останавливался. Браслеты ещё сильнее впивались в запястья, неудобная поза не позволяла приложить максимум усилий, потому всё это выглядело, как жалкая попытка проковырять сквозную дыру ногтем в бетонной стене. Пальцы побагровели и слегка распухли, запястья, кажется, уже начинали неметь. В итоге парень решил сделать перерыв и рухнул обратно на кровать. Руки отозвались на это покалыванием, закружилась голова. Конечно, опрометчиво было сейчас отдыхать. Но смысла калечить себя тоже не было.
– Кстати, Элдрин, – до пленника снова донёсся голос женщины, – я нашла в доме твою нычку с гексогеном. Ничего не хочешь мне объяснить?
Мужчина снова усмехнулся:
– Вот оно что. И что я должен тебе объяснить, дорогая?
– Где мамина швейная машинка, которая всегда стояла в том шкафу?! – судя по голосу, она вот-вот уже была готова расплакаться.
– Я продал её на eBay.
С кухни снова послышался шум. Женщина визжала, обзывалась и, кажется, швырялась посудой. Мужчина пререкался с ней, но почти не повышал голос. Наёмник понимал, что если кто-то из супругов вернётся в спальню раньше, чем он освободит руки, ему крышка. Мало было просто выбраться из ловушки, они ведь не дадут ему так просто уйти. Если останутся живы, конечно. Об этом стоило позаботиться. Но уже после. Сильно после.
Рэймс собрался с силами и поднялся. Браслеты легли точно по старым бороздам, запястья взвыли. Но наёмник стиснул зубы и взял себя в руки. Во второй раз протащить цепь ему удалось намного быстрее. Тем временем диалог на кухне перешёл к более насущным темам.
– Ты знаешь вообще, что этот урод сегодня пришёл, чтобы тебя убить, дорогая? – в голосе мужчины слышался укор.
– Не суй свой пропитый нос в мою личную жизнь, это раз! И два, дорогой, этот урод пришёл сюда из-за тебя!
Разговор супругов заставили наёмника напрячься. Он упёрся ступнёй в изголовье и сделал упор на ногу в очередной попытке приподнять перекладину.
– Вот как? – Элдрин огрызнулся, – Я смотрю, вы быстро нашли общий язык.
– Он, во всяком случае, умеет слушать. В отличие от некоторых, – женщина огрызнулась в ответ.
Элдрин расхохотался.
– А ты не пробовала его отпустить, милая? А то это слишком сильное заявление для прикованного к кровати. Кто он там тебе, говоришь? Твой новый парень?
Рэймс сжал кулаки и попытался разогнуть спину. Металл сильнее врезался в руки, из-под браслетов просочилась кровь. В висках запульсировало, голова, казалось, вот-вот собиралась взорваться.
– Тебя это вообще не касается! Какого хрена ты только сюда припёрся!
– Я припёрся сюда, дорогая, – в последнее слово он, кажется, вложил всю свою ненависть, – потому что мне позвонили и сказали, что дома меня ждёт твой обезображенный труп. Подробности уточнять?! – Элдрин, впервые за это время, повысил голос.
“Позвонили?!” – до наёмника донёсся обрывок фразы. Осознание ситуации медленно стало доходить до него.
– Уэйд… вот жеж сука! – он прорычал сквозь зубы и сделал рывок.
– Не смей на меня орать! – возмутилась женщина, в этот момент из спальни донёсся металлический грохот.
О том, что тихо разломать кровать не получится Рэймс, конечно же, не подумал. Однако теперь он был свободнее на целый металлический прут из двух, и, казалось, был готов вот-вот разрыдаться от счастья. На кухне же на пару секунд наступила тишина.
– О, – Элдрин усмехнулся, – кажется, твой крысёныш отгрыз себе руку. Значит, всё из-за меня, говоришь? – продолжил он, – Тогда я пойду и кое-что исправлю.
– Элдрин! – женщина снова завопила, – Положи дробовик!
“Ну всё, игры кончились”, – подумал наёмник. Его прошиб холодный пот. Счёт, вдруг, пошёл на секунды, однако теперь он мог позволить себе в движениях куда больше свободы. Не обращая внимания ни на посиневшие руки, ни на кровь на запястьях, он ещё раз стиснул зубы и, упёршись ногой, потянул перекладину вверх.
– Элдрин, мать твою! Не смей громить мой дом!
– Это пока ещё и мой дом тоже.
Он говорил тихо, будто бы сам с собой, не слушая, и не заботясь о том, слышит ли его вообще кто-нибудь. Шаги неотвратимо приближались.
– Давай! – Рэймс прорычал вслух.
Перекладина приподнялась на несколько миллиметров. Казалось, толстая железная палка была натянута, как струна. Нэйл показался в проёме. Его движения были плавными и расслабленными. Он поднял правую руку, в которой лежал обрез. Рэймс, из последних сил снова сделал рывок. Элдрин не повёл бровью и даже не прищурился. Он спустил курок.
Звук был таким громким, что уши заложило в момент. Воздух наполнился запахом пороха. На секунду в глазах Элдрина потемнело. Его оттолкнуло отдачей, он зацепился за стену, потом привалился к ней спиной и начал сползать, но упёрся ногами в пол и устоял. Всё-таки стрелять в помещении было отчаянным шагом. Когда в глазах прояснилось, мужчина встряхнул головой. В ушах ещё звенело. Он бросил взгляд на зияющий пустотой дверной проём. Кровать была вне его поля зрения. Нэйл выглянул из-за стены на секунду, оценить обстановку. В комнате пыль стояла столбом. Перьевая подушка разлетелась в хлам, заполнив помещение своим содержимым, окно было выбито. Пленника не было.