Он улыбнулся, потом достал из внутреннего кармана фартука фляжку и сделал глоток. Элдрин усмехнулся, наблюдая за ним.
– Получишь ты когда-нибудь за свои шуточки, Сэм, – приподняв в ухмылке уголок рта, он едва заметно покачал головой. Потом опустил глаза, взгляд упал на стакан, который всё ещё был в руке. Бармен фыркнул и торопливо заныкал фляжку обратно.
Элдрин же поставил стакан на стойку и, освободив руки, дотронулся до кольца на безымянном пальце. Его собеседник хотел было вставить свой очередной комментарий, но, подметив этот жест, запнулся на вдохе.
– А я вот… – Элдрин начал, не поднимая взгляд, – теперь вроде как свободный человек…
Гладкий металл был тёплым на ощупь. Мужчина крутил кольцо свободной рукой, не снимая с пальца. Он слишком привык к нему, чтобы просто так взять и избавиться. И, словно напоминание о том, что у всего есть цена, на той же руке, кольцом обвивая указательный палец, красовалась выцветшая еле заметная татуировка. Змея, пожирающая свой хвост. В горле встал ком, отвратное пойло не лезло внутрь.
Благодарный слушатель же молчал, стараясь не пропустить не то чтобы ни одного слова своего позднего посетителя, а ещё взгляда и даже лишнего чиха.
– Значит, конец.
Он сам же и ответил на свой вопрос, когда Элдрин опять замолчал. Мужчина кивнул ему, и, убрав от кольца руки, наконец осушил залпом пятый стакан.
– И чего только этим бабам надо, скажи? – вопрос бармена был скорее риторическим. Да даже если б на него и был где-то ответ, вряд ли он хотел его знать.
Будучи уже слегка поддатым, служитель прилавка наполнил опустевшую фляжку из бутылки с витрины и снова спрятал её в карман фартука.
Элдрин же допивал уже вторую бутылку виски. Мужчина проявлял мастерство недюжинной стойкости, умудряясь до сих пор спутывать слова между собой в связные предложения.
– Она сказала… что ей не нравится моя работа.
Элдрин многозначительно икнул, пытаясь, сидя на стуле, сохранить равновесие. Вопреки логике своего друга по другую сторону барной стойки, он попытался ответить на его вопрос. Поздновато было после драки махать кулаками, конечно, но просто так взять и выкинуть всё произошедшее из головы он не мог.
Холи, его жена, теперь уже бывшая, не раз выговаривала ему это. Ставила перед выбором: “Работа или я!” – Элдрин прекрасно её понимал. Видеть мужа, дай Бог, раз в две недели. И то даже в эти редкие дни порой он срывался прочь по первому же звонку. “Я живу вдовой при живом муже! – кричала она, – Я бросила работу ради тебя, бросила всё! А что сделал ты, Элдрин, что?!”
Впрочем, её доводы очевидно не воспринимались всерьёз. И, больше того, со временем пополнили список причин реже появляться дома.
Её голос всё чаще срывался на крик. Осознав, что ставить мужа перед выбором "работа или я" бесполезно, она (уже несколько лет имея все основания считать себя сильной и независимой) сделала этот выбор сама. И выбрала не в пользу бывшего благоверного.
Но он, несмотря на это, ещё помнил, с чего у них всё начиналось. Помнил её прежнюю. Помнил её хрупкие плечи, которые он обнимал, прижимая к себе девушку, а после, забываясь, вдыхал запах её волос. Он помнил, и понимал, что сам же и сделал из этого ангела чёртову фурию.
– Может… к лучшему.
Элдрин вздохнул, отправляя внутрь очередную порцию выпивки. Всё-таки она ещё молода. У неё всё получится. А он… одному спокойнее, в этом за свою жизнь он тоже уже не раз успел убедиться.
Бармен, внимательно следя за гостем глазами, задумчиво кивнул головой.
– Ты уволиться не думал, Нэйл?
Посетитель удивлённо вздёрнул бровь, услышав вдруг подобный совет от принципиального холостяка.
– Уволиться? – переспросил Элдрин.
Уголки его губ насмешливо дрогнули. Пару секунд он пристально смотрел на бармена, а потом заржал в голос, так, словно бы его товарищ сморозил какую-то очевидную чушь. При том чуши там было куда больше, чем очевидного.
Мужчина молча опустил взгляд. Уволиться, уйти в отставку, отправиться в бессрочный отпуск… а ещё исчезнуть, раствориться или залечь на дно – обо всём этом он думал.
Но, словно змея, обвивающая его палец, он всю жизнь только и делал, что гнался за своими хвостами, в тщетной попытке обрубить их за собой, но один отрубленный, будто бы голова гидры, рождал на свет несколько новых.
Порой дело выглядело так безнадёжно, что казалось уж проще сдохнуть. Вот только, в отличие от своего наивного друга, Элдрин не надеялся когда-либо встретиться с ангелами, прекрасно понимая, что если кто-то и станет поджидать его за чертой – это точно будут не они. Потому задержаться на этом свете подольше всё-ещё было в его интересах.