Он отключается и кидает мне моё чёрное платье.
– Ади, нам нужно уходить.
– Что происходит?
– Взгляни на пятую страницу в газете.
Я делаю так, как он говорит. Да чтобы вас дьявол побрал! Здесь фотографии. Мои фотографии. Я и Аарон. Это была вчера. Моя одежда… И мы выходили из супермаркета, а вместе с нами Сара с тележкой. Здесь мы катим её к парковке. Здесь я сажаю Рона в машину, в его детское кресло. Здесь я что-то говорю няне, указывая на автомобиль. Какого хрена происходит?
– Что это значит? – с дрожью в голосе спрашиваю, натягивая на себя нижнее бельё.
Я даже не приняла душ. Просто отлично.
– Они ждали твоего возвращения. Они всё время спрашивали о тебе после того, как я поступил с Лукасом Хэндриком…
– Что? – Останавливаюсь. – Как ты с ним поступил?
– Ты не знаешь? – Алекс замирает с одной туфлей в руках. – Ты даже не гуглила меня? А Эштон или, чёрт возьми, твои подруги, которые всё ещё работают на Лукаса, не рассказывали тебе?
– Нет, – громко говорю, разводя руки в стороны. – У нас была договорённость – о тебе не вспоминать.
– Я просто в шоке. – Алекс надевает солнцезащитные очки на глаза, берёт бумажник и ключи, прячет их во внутреннем кармане коричневого пиджака. – Я разорвал с ним контракт. Был огромный скандал. Заплатил крупную неустойку «The Kiss». Но мне повезло, что ролик был снят и уже попал на каналы. Поэтому заказы наша компания не перестала получать. – Заметив мой обескураженный вид, он сглатывает. – Ну, прости, я действовал на эмоциях.
Мы выходим в коридор гостиницы. Нас встречает взрослый мужчина. Он огромен. Напоминает чем-то Халка.
– Адам, – обращается к нему мой мужчина, – они всё ещё снаружи?
– Да, мистер Хилл, – отвечает «Халк» мрачным тоном, – когда журналисты узнали о возвращении мисс Милтон в Сан-Франциско, прямо с цепи сорвались. Вы видели заголовки газет? Они видели ребёнка. Они считают, что это ваш сын.
– Он и есть мой, – заявляет Алекс, замедляя шаг.
Адам молчит с несколько секунд, прежде чем сказать:
– Прошу прощения, сэр.
***
Адель
Перед юбилеем «Paradise Company», который состоится тридцатого октября, мы всё же решили дать интервью первому телевизионному каналу штата. Перед нами на вертящемся чёрном стуле сидит Роза Киндсберг. Я видела её по телевизору. Роза – корреспондент. Вспышки камер слепят глаза. Я вынуждена всё время прищуриваться. Алекс сидит спокойно, поправляя синий галстук. Он, похоже, привык к подобному. Но не я.
Какой-то молодой парень направляет видеокамеру в мою сторону, будто дуло пистолета. Как же просто я согласилась тогда сняться в рекламе! Сейчас бы я на такое н решилась.
– Я очень рада, что вы приехали сегодня, – объявляет Роза, откладывая планшет с бумагами.
Она закидывает одну ногу на другую и скрещивает пальцы, придерживая ладонями колено. Переводит глаза на меня. Небольшого роста. Волосы тёмного цвета. Неприметно одета. И всё это похоже на доклад о новой знакомой, но словами более красивыми описать я её не могу.
Не знаю, на что Роза так долго смотрит. На мне всего лишь джинсы и белая блузка. Плюс пара бриллиантовых серёжек в ушах. Это подарок Алекса. Может быть, мои губы, окрашенные в ярко-красный цвет, привлекли её внимание?
– Приступим? – предлагает Алекс, откашливаясь.
Роза «приходит в себя». Фальшивая улыбка расцветает на её лице.
– Конечно. Могу я начать с вопроса, – хмыкает, заглянув в документы на столе рядом с ней, – про Аарона Пола Милтона?
Я вздыхаю глубоко. Алекс тут же берёт меня за руку, сжимая её. Мне нужна его поддержка. Киваю головой.
– Что послужило тому, что сын Алекса, в чём уже мистер Хилл признался вчерашним утром журналистам, носит вашу фамилию, мисс Милтон?
– Мы собираемся это вскоре исправить, – отвечает Алекс раньше, чем даже попыталась сделать я.
Бросаю на него удивлённый взгляд. Он качает слегка головой в сторону, говоря мне как бы: «Что? Разве это не так?»
Улыбаясь, я смотрю в камеру.
– Да, – говорю.
– Хорошо. Нашим зрителям интересны ваши отношения. Мистер Хилл, вы собираетесь узаконить их?
Моё сердце делает сальто. Оно стучит быстро. Очень быстро. Очень и очень быстро. Готово выпрыгнуть прямо из горла. Почему Алекс так долго молчит? Не решаюсь посмотреть на него. Так и сидим, сплетя руки и глядя вниз.
– Следующий вопрос. – Его голос имеет свойство ранить.
Это и происходит сейчас. Бритва делает надрезы на моём сердце.
У нас был секс.
У нас был секс.
Он хотел, чтобы я сказала, что люблю его.
Я сказала это. Этим всё и закончится?
Я не должна выдавать себя. Стоит успокоиться. Пожалуйста, Адель.