- Ч..т, возьми! - поразился он, когда сделал для себя открытие, которое уже давно вертелось у него в голове, и наконец-то приобретало окончательную форму. - А жизнь-то становится все интереснее!
Теперь он уже не досадовал, что его первоначальный план лишения невинности служанки не удался, это скорее наоборот, подстегнуло его и заинтересовало. Теперь ему хотелось большего! Приручить, соблазнить, почувствовать себя циничным искусителем... то есть почувствовать себя тем, кем он всегда хотел быть и был в душе, но не имел возможности воплотить свои желания в жизни.
Возможно, если бы Кэтрин была другой, более чувственной натурой, дремлющий в нем искуситель никогда бы и не проснулся, но, увы, она была холодной пуританкой, сосредоточенной только на себе, правилах приличия и благонравии.
Прослыть соблазнителем благопристойных дам чревато было разрушением репутации в обществе, чего он не хотел и не позволил бы допустить, а вот хорошенькая, аппетитная служанка - это было как раз самое то. Любую проблему со прислугой было легко решить хорошим приданным, за которое любая служанка без сомнения рассталась со своей невинностью. Из приходящих на собеседование соискательниц он намеренно выбрал Ханну, потому как ее к приятная внешность, хорошее здоровье и достаточная образованность импонировали ему. Особенно его впечатляли ее формы, которые он тщательно рассматривал, в то время как она драила ступеньки и крыльцо Марвелов.
Лишь одного он не учел - она была воспитанницей Поупа, которая была крайне благодарна его семейству и опасалась опорочить доброе имя его семьи. Но именно это обстоятельство делало ее соблазнение более сложным и изысканным процессом.
"Ну, ничего, - усмехнулся он, - я умею ждать. Потом все будет по моему".
Справившись с собой, Ханна прикрылась лохмотьями лифа и попыталась подняться с колен, но он не дал этого сделать, грубо дернув ее за руку.
- Я не позволял тебе вставать. - произнес он недовольным тоном, но все же несколько вальяжно, - У меня для тебя есть небольшой подарок. - продолжил он и, достав из карманов брюк небольшую бархатный мешочек красного цвета, протянул ей. Ханна недоверчиво протянула руку и осторожно его взяла.
- Открой. - подсказал он ей, но это было больше похоже на подталкивание.
Не спеша и очень аккуратно, она начала развязывать ленточку, потом вытряхнула на ладонь его содержимое и онемела. Это были серебряные серьги с крупным жемчугом. Две каплевидные жемчужины молочного цвета лежали на ее ладони и она ощущала их прохладу.
- Нравятся? - поинтересовался хозяин, так не дождавшись радостных возгласов.
Ханна продолжала молчать, ничего не отвечала, лишь ее губы предательски задрожали. Стараясь удержаться, она поджала губы, но было уже поздно, по ее лицу текли слезы.
Вручая такой изысканный, особенно для служанки, подарок, Айзек ожидал чего угодно, но только не тихие слезы бессилия. Увидев, что Ханна расплакалась, как маленькая наивная дурочка, он смутился и почувствовал себя редкостным подлецом. От былого триумфа не осталось и следа.
- Если не нравится, куплю что-нибудь другое. - попробовал он неловко утешить ее.
- Не надо, они красивые. - сквозь слезы ответила она, покачивая головой.
- Тогда не плачь! - грубовато сказал он, стараясь скрыть от нее свою неловкость. Все же мерзавцем он никогда не был, но ему так хотелось почувствовать себя любимым и желанным, и он шел к этому как мог.
Ханна не могла ничего ответить да и не знала, что сказать. Чувство радости от подарка омрачалось мыслью о греховном падении. Расположение хозяина к ней и нарушение ее душевной непорочности произошли столь стремительно, что она не успела ни смириться с произошедшим, ни отказаться от предоставленных ей благ, и сейчас она оплакивала свою скромность, остатки которой терзала радость от полученной красоты.
- Ну, хвати же, дурочка! - Айзек Гриндл положил ее голову на колени, начал нежно гладить по волосам, позволяя ей выплакаться. Когда слезы закончились, он помог ей подняться и проводил до двери.
- Это мой личный подарок вам, постарайтесь его не афишировать, особенно при Кэтрин. - несколько сухо предупредил он.
- Я понимаю. - кивнула головой Ханна и повернулась к двери, чтобы выскользнуть из его кабинета и под покровом ночи добраться до своей комнатки. Дверь за ней тихо затворилась и она, прислушиваясь к ночным звукам дома, побрела наверх.
Уже лежа в своей кровати и перебирая пальцами жемчужины, она улыбнулась.
Глава 12
Ханна была поражена, когда почувствовала, как увеличенное в два раза жалование и дорогие подарки быстро затоптали остатки скромности. Но все же у нее была грань, через которую она ни за что не согласилась бы переступить, во всяком случае сейчас. Мысль о том, что рано или поздно мистер Гриндл потребует от нее большего, не давала ей покоя. Каждый раз она с ужасом задумывалась о том, что еще взбредет в голову хозяину.
"Нужно скопить как можно больше денег, чтобы продержаться хотя бы первое время, пока буду искать работу. А там как-нибудь". - утешала она себя и свою совесть, когда та просыпалась и начинала ее нещадно грызть. В минуты отчаяния она ненавидела мистера Гриндла, но все же умом понимала, что в другом доме при подобной ситуации дело бы уже давно закончилось бы насилием.
"Что делать, если он потребует большего? - задавала себе Ханна вопрос вновь и вновь. Поделиться, рассказать о том, что тяготит душу, об одолевающих сомнениях ей было не с кем. Ни преподобному Поупу, ни его сестре не скажешь и не доверишь того, что можно было доверить матери или близкому человеку. - Они несомненно добрые люди и всей душой переживают за меня, потому я просто не могу рассказать им то, что уже сотворила. Я разобью им сердце!"
После долгих метаний, она все же пришла к выводу, что пока у нее есть возможность, будет откладывать деньги на черный день, и, если мистер Гриндл попытается ее принудить к сожительству, она твердо скажет "нет". Все-таки, родить незаконнорожденного ребенка и потом воспитывать его одной, все время будучи голодными, это не стоило всех его подарков вместе взятых. Мало того, что бедный ребенок будет многим обделен, так еще и опозорить имя Поупов. Нет, такого она совершить не могла.
Обжегшись один раз на обмане нанимателя, Ханна отныне стремилась как можно лучше подготовиться к неясному будущему, потому что тот вариант, который наиболее вероятен, был ей совсем не по душе.
"Нужно объясниться с мистером Гриндлом, пока все не зашло слишком далеко!" - решила она ночью, когда вертелась в своей кровати.
Встав утром пораньше, она привела себя в порядок и стала дожидаться, когда проснется хозяин дома. Услышав его голос, она подождала, пока Марта отнесет ему в кабинет чашку кофе, и постучала в дверь кабинета. Мистер Гриндл был удивлен.
- Доброе утро, Ханна. Что-то случилось? - поинтересовался он, поглядывая так, будто ожидал от нее какую-нибудь женскую глупость.
- Нет мистер Гриндл, все хорошо, просто я. - она запнулась, не зная как правильно начать разговор на столько деликатную тему.
- Соскучились по мне? Право, я не ожидал. - усмехнулся он самодовольно. Хозяин был человеком проницательным, потому с легкостью путал ее планы и быстро сбивал с нее спесь. - Что же вы молчите? Не просто же так вы пришли ко мне с самого утра? - он откинулся в кресле, показывая, что весь во внимании.