- Особенно я хотел обратить ваше внимание, что не потерплю, чтобы кто-то из моей прислуги разносил сплетни. Рекомендую не выносить из дома события, происходящие здесь. Это касается любого из вас. - он окинул всю прислугу холодным взглядом и остановившись напротив экономки, пронзил нее тяжелым взглядом. - Особенно, это касается вас. Я в курсе, что между вами установились особо теплые отношения.
Намекнув Мэри, что она первая под подозрением, он продолжил:
- Некоторые из вас работают у меня не первый год и видят, я стараюсь избегать подобных инцидентов. Если же я поступил так, как поступил, значит в этом была причина, но надеюсь, впредь удастся и дальше избежать подобных случаев.
Он не оправдывался и не старался сгладить впечатление, скорее наоборот, его речь перед прислугой больше была похожа на воспитание и наставление.
- Я могу дать как хорошую рекомендацию, так и сомнительную, или совсем оставить без нее. Если вижу прилежное исполнение обязанностей и старание, как у Марджори, - он посмотрел на нее, зная, что кухарка любила посплетничать, и намеренно выделил ее. - ей можно будет рассчитывать на блестящую рекомендацию.
Увидев, как та раскраснелась от гордости и счастья, можно было надеяться, что благоразумия у нее будет больше, чем желания посплетничать.
Мистер Гриндл был требовательным нанимателем, но всегда старался вести себя с прислугой сдержанно. За все время службы в его доме обслуга в первый раз столкнулись с его гневом, закончившимся побоями. И они не могли понять, что такого сделала Ханна, если он повел себя подобным образом. Обычно он увольнял и всегда выплачивал заработанное жалование, не скаредничая и не мелочась. При всей вспыльчивости, хозяин быстро отходил и был выдержанным, потому на него не злились и не стремились искать другое место работы. Еще несколько дней посудачив, прислуга немного успокоилась. Мрачность Ханны подруги объясняли плохим настроением из-за сплетен и страхом быть уволенной недовольным хозяином.
Каждый раз, заходя на кухню, то Марджори, то Марта пытались сказать ей что-нибудь утешительное, но от этого ей становилось лишь хуже. Они-то утешали, что ей не грозит потеря места, а ее тревожило совсем другое. Если раньше свое будущее она видела порядочной замужней женщиной, то теперь будущее ее представлялась туманным. За неделю единственной хорошей для нее новостью стала появившаяся уверенность, что она не беременна.
"Однако теперь на брак я рассчитывать не могу. Если даже Джон сделает предложения, мне придется отказать без объяснения причины. Если рискнуть рассказать, то он отвернется и пойдут слухи. А если и согласиться жениться, всю жизнь будет попрекать". - Ханне было себя очень жаль. Рассчитывать, что кто согласится жениться по расчету ради приданного, тоже не приходилось, потому как не было у нее состояния, а нищая опозоренная служанка годится только в любовницы. Теперь ей было безразлично, будет ее домогаться мистер Гриндл или нет, это уже не имело никакого значения, если только он сдержит обещание и поможет накопить на приданое. Однако верить ему и надеяться, что от своих слов он не откажется, было наивно. Это Ханна хорошо понимала
Убирая посуду, оставшуюся после обеда, она поймала его взгляд и, смутившись, отвела глаза. Он смотрел на нее оценивающе, тщательно разглядывая, но несколько холодно, словно она была разонравившейся его игрушкой. Это задевало ее самолюбие. После всего произошедшего, Айзек не предложил ей вновь стать компаньонкой его супруги, даже наоборот, Ханне показалось, что он старался, чтобы она как можно меньше сталкивалась с хозяйкой.
Разливая чай, она невольно слушала продолжение их разговор.
- Я так понимаю, что теперь женский христианский союз трезвости добрался и до наших краев? - спросил он с легким сарказмом.
- Это же так здорово, Айзек! Ты только посмотри, сколько нетрезвых мужчин собирается "У Джеймса" и представь, сколько несчастных жен и детей ожидают их возвращения домой. В этих дьявольских салунах несчастные пропивают не только последние гроши, но и душу! - миссис Гриндл вдохновили расспросы супруга, и поняв, что перед ней благодарный слушатель, она разошлась: - Недавно произошел дикий, совершенно дикий, страшный случай! - страшным голосом произнесла она. - Один несчастный, некий Рэндал Брайли дошел до такого падения, что забрал у жены единственную обувь и обручальное кольцо, чтобы купить горячительные напитки. Он напился до беспамятства и по дороге домой, упал и заснул. Нашли его только через два дня в сугробе и то случайно. А ведь у него осталось шестеро детей! - поучительно закончила Кэтрин, делая такое страшное лицо, что от рассказанной истории почему-то хотелось смеяться.
- Мы не можем равнодушно смотреть на это. Губы, касающиеся спиртного, никогда не должны коснуться нас! - торжественно произнесла она, размахивая указательным пальцем перед носом супруга, однако он мужественно держался.
- Правда? - скептично спросил мужчина. - Ты думаешь, это действенный способ из пьяницы сделать трезвенника?
- Конечно! - невозмутимо заявила миссис Гриндл. - Вот ты, Айзек, разве не страдал бы, если я не нежно не касалась бы тебя?
Стоявшая у обеденного стола Ханна, чуть не поперхнулась от такой детской наивности. Однако мистер Гриндл невозмутимо ответил:
- Ты, любимая, как всегда права, мне было бы очень и очень грустно, если бы я не мог прикасаться к твоим нежным губам. И чем дольше это продолжалось бы, тем сильнее я печалился.
- О, дорогой, - защебетала соловьем хозяйка, нежно прикоснувшись рукой в его щеке. - не волнуйся, я так никогда не сделаю.
- Я верю в это всем сердцем, потому что иначе я буду страдать. - заверил он серьезным голосом.
"Видели мы, как вы тоскуете по ее губам!" - зло съязвила служанка в мыслях.
Пусть это была откровенная ложь, но миссис Гриндл засияла, как рождественская Вифлеемская звезда на темном небосводе.
- Вот поэтому мы решили развернуть плакат с этими словами "У Джейсма" и помолиться у дверей этого ужасного заведения.
- Ты намерена собой преградить вход в салон, я правильно понял? - он наградил супругу скептичным взглядом.
- Зато это спасет несколько заблудших душ. - еще запальчиво, но уже несколько робко и с сомнением ответила ему супруга.
- Боюсь даже представить картину, как ты со своим хрупким здоровьем будешь стоять на коленях в снегу, а сомнительные, нетрезвые личности, будут с боем пробиваться к дверям заведения. - супруга молчала. Живо представленная картина охладила ее пыл. - Ты одна из дома выйти боишься, а тут такая отвага. - продолжал Айзек.
- Но это же для доброго дела!
- Милая, если тебе так хочется сделать доброе дело, не стоит отдавать последнее, что у тебя есть, достаточно лишь купить безутешной вдове новую обувь и помочь деньгами.
- А причем тут последнее? - не поняла Кэтрин.
- Я имел ввиду твое здоровье. Думаю, что стоять на холодном ветру, не самое великое, что ты можешь сделать. Может вам с дамами лучше собраться в тепле, обсудить, как помочь вдове и ее шестерым детям?
- У нее уже есть сапоги. - с сомнением заметила миссис Гриндл.
- Я не сомневался, но был бы повод вам собраться, а доброе дело найдется. Почему бы вам не обсудить, как помочь ее детям. Деньги рано или поздно закончатся и она снова окажется в нужде. Было бы очень великодушно, если бы вы помогли ее старшим детям получить профессию, чтобы позже они могла содержать себя и свою одинокую мать.
- Милый, я даже подумать не могла, какой ты у меня... - не смогла договорить хозяйка, ее голос дрогнул и она расплакалась.
Ханна не знала, мистер Гриндл дал такой совет от великодушия и сострадания к сиротам или из-за желания показать себя с лучшей стороны. В любом случае, для нее его поступок не остался незамеченным, но в то же время она не собиралась его идеализировать. Несмотря на произошедшее между ними, жизнь продолжалась, ей предстояло привести свои мысли в порядок и подумать, как дальше жить. Причин, покидать этот дом больше не было. Если не обращать внимание на домогательства, то ее все устраивало. Работать до изнеможения не заставляли, платили тоже не плохо. Оставалось только устранить между ней и хозяйкой недоверие и появится возможность вновь стать ее компаньонкой. О далеком будущем она не задумывалась, но сделать ближайшее будущее полегче, было бы не плохо.