- В Храме Божием надлежит думать о душе, а не о порочных удовольствиях! – судачили сплетницы. Над старым повесой потешался весь город и миссис и мистер Марч теперь стыдились выйти на улицу. Тогда, в попытке хоть как-то оправдать мужа, миссис Марч обвинила Ханну в ненадлежащем поведении и в подстрекании чужих мужей к сластолюбию. Особенно в разнесении подобного слуха преуспела миссис Марвел, которая не могла простить бывшей служанке скандал, испортивший ее репутацию благовоспитанной дамы. Преисполненная ненависти, она, не уставая, развлекала подруг неожиданными подробностями пошлого поведения неблагодарной, зазнавшейся служанки. Ей вторили миссис Марч и Дороти Палм.
Когда Ханне донесли о ходивших о ней сплетнях, она испугалась настолько сильно, что заболела от нервного напряжения: до того боялась, что испорченная репутация оттолкнет от нее чету Гриндлов, и ее попросят покинуть их дом.
Экономка подначивала хозяйку, расписывая, как развратная служанка, почти соблазнившая бедного мистера Марча в Божьем доме, может очернить ее безукоризненную репутацию.
- Айзек, ты там? – Кэтрин настойчиво стучась в запертый кабинет мужа.
- Да, милая!
«Черт бы побрал! Еще тут тебя не хватало!» – шипел он сквозь зубы.
- Айзек, милый, нам нужно срочно поговорить! – требовала супруга, барабаня в дверь.
- Дорогая, я занят!
- Это очень и очень важно! – настаивала Кэтрин, почти перейдя на крик. - Дело касается нашей репутации.
«Да, что еще такое!» – выругался Айзек, открывая дверь. Репутацией он дорожил.
– Пойдем в гостиную, милая, – сказал тоном, не принимающим возражений, и, взяв супругу под локоть повел в гостинную.
– Айзек, о, Боже, ты даже не представляешь, что случилось. Эта дрянь… - она брезгливо повела губами, - нас опозорила!
- Каким образом? - его голос стал сухим и суровым. – Что она вытворила?
- Она кокетничала с мистером Марчем и довела его до греха!
- Какого греха? – насторожился Айзек.
- Прямо в храме Божьем! Прямо в храме Божьем! - зарыдала супруга.
- Что в храме Божьем? - занервничал он.
- Она соблазнила его!
- Что?! Как это случилось?!
- Не знаю! – вертела головой миссис Гриндл, показывая неосведомленность и свою полную непричастность. – Я только услышала этот ужасный звук, а когда обернулась, уже все…
- Что все? Что там случилось? – рычал Айзек от нетерпения и злости. Непристойность вполне могла случиться, но что бы подобное совершить в церкви?
- Она вела себя непристойно, и он… Это видел весь город!
- Что видел? Ну, же?!
- Он ее ущипнул! – пояснила Кэтрин, и у Айзека вырвался вздох облегчения.
- Кто он?!
- Мистер Марч.
- Кто?! – спросил таким голосом, что Кэтрин совсем перепугалась, решив, что Ханна совратила добропорядочного главу семейства. – И что дальше?
- Пощечина.
- Кому? Кто дал пощечину? – уже ревел Айзек, раздраженный отсутствием логики и порядка в рассказе жены.
- Эмма!
- Он ее ущипнул, и она отвесила ему пощечину?
Кэтрин кивнула и снова заплакала.
- О! – выдохнул Айзек то ли от раздражения, то ли от облегчения, что наконец-то что-то прояснилось. - Как она кокетничала?
- Не знаю! – разозлилась супруга. – Я там проповедь слушала, а не по сторонам смотрела!
- А не мешало бы и по сторонам поглядывать, – съязвил муж. – Кто тебе сказал, что она кокетничала?
- Мне рассказали.
- Кто?!
- Доброжелательницы!
- С такими доброжелательницами и врагов не надо! Так кто тебе об этом рассказал? – упрямо настаивал он.
Подобный тон мужа Кэтрин услышала впервые.
- Мэри, - ответила и, заметив выражение его лица, пояснила: - Наша экономка.
- Она там была?
- Нет, но…
- Нет? Так откуда она знает?
- Ей сказали…
Айзек, не дослушав, резко позвонил в колокольчик.
Через минуту раздались тяжелые шаркающие шаги экономки. Не успела она войти в комнату, как он приступил к допросу:
- Вы видели, как Ханна кокетничала с мистером Марчем?
- С Эммой! – почти в один голос поправили его обе женщины.
- Вы сговорились?! – рявкнул он. – Какая разница, Ханна или Эмма, если она кокетничала с ним.
- Нет, мистер Гриндл.
- Тогда откуда знаете, что она кокетничала?
- Мне рассказали об этом те, кто видели это безобразие! – напыщенно ответила Мэри.
- Тогда почему они не сделали ей замечание, если видели все это?
- Я не знаю, мистер Гриндл.
- А я знаю! – закричал он на экономку. – Потому что они ничего не видели! Какая бы здравомыслящая девица стала бы строить глазки этому старому, почти беззубому развратнику! Она что, лучше себе не могла найти воздыхателя?!
- Не знаю, мистер Гриндл, но для миссис Марч супруг не безобразный! – подлила масла в огонь Мэри.
- А! Так это миссис Марч всем рассказывает, какой у нее примерный муж и какая развратная у нас служанка?
Теперь уже обе женщины испугались. До этого момента они никогда не видели его таким. Мистер Гриндл всегда был выдержанным, не позволяя себе даже скверных слов, а тут его словно подменили.
- Миссис Марч утверждает, что у нее достойный, скромный муж, котор…
- Который что?! Который служанок за задницы хватает и не дает им прохода, да так что молодые служанки от них бегут и задерживаются только безобразные, которым его внимание за радость?
- Перестань, Айзек! – надрывно закричала миссис Гриндл. – Это такая мерзость! Откуда ты это знаешь? Этого не может быть!
- Если ты этого не знаешь - не значит, что этого нет! – прошипел он жене в лицо. – Об этом в Блумсберге все знают и смеются над его неуемной распутностью. Прислуга друг другу рассказывает, предупреждая, а виновата Эмма? И должна страдать наша репутация?! Вот уж нет! – от злости его трясло.
- Я всегда говорила… - попыталась вставить слово экономка, чувствуя, что ситуация меняется в пользу прохвостки.
- Я вас не спрашивал! – отрезал Айзек и обратился к притихшей супруге. - Подумай сама: если уволим ее, в обществе это сразу же воспримут как подтверждение вины Эммы и правдивость слов миссис Марч, а это бросит на нас тень! Хотя почти каждый знает, какой он старый распутник.
Миссис Гриндл всхлипнула.
- Поэтому, - продолжал он, - вы с Эммой с достоинством и гордо поднятой головой нанесете несколько визитов и как оскорбленная сторона на все сплетни, которые позволит себе сказать какая-либо ханжа, будете отвечать, что в большинстве случаев распускает слухи тот, кто хочет спрятаться. Ясно?!
Кэтрин согласно кивнула.
- И чтобы я больше слез и причитаний по этому поводу не видел! – вполне миролюбиво закончил он. – С Эммой поговорю позже.
Когда муж ушел, Кэтрин и экономка многозначительно переглянулись. Миссис Гриндл чувствовала себя одураченной сплетницами, а экономка молчала из-за дурного предчувствия. Слишком уж мистер Гриндл снисходительно относился к этой девице, но высказать сомнения не решилась.
- Можешь идти, – махнула рукой хозяйка и направилась в спальню. Чтобы избежать мигрени, выпила снотворного и заснула раньше, чем обычно, что позволило Ханне подняться к себе в комнату и оставаться там дотемна.
Миссис Гриндл накричала на нее и выгнала из комнаты, поэтому Ханна поднялась к себе и, обняв подушку руками, сидела и смотрела одну точку до тех пор, пока не уснула. Разбудила Марта, сообщившая, что хозяин хочет ее видеть.
Увидев состояние Ханны, попыталась ее успокоить: села рядом на кровать и похлопала по плечу.
- Ничего страшного не произошло. Бывает, случается и гораздо худшее.
От ее жалости Ханна расплакалась.
- Ну, что ты! – вздохнула Марта. – Все знают, какой этот старикашка похотник и гуляка. Это все сплетницы, им только дай повод. А если не дашь, сами придумают.
Видя, что подруга не успокаивается, положила голову на ее плечо:
- Красивая женщина, как хвост павлина, привлекает гораздо больше внимания, чем распущенный хвостик серого воробышка.