...Как-то незаметно прошел Новый год. Ванька давно привык на новом месте. В работе был старателен, к лошадям внимателен и добр. Понимал, что любовь лошадей завоевать быстро невозможно. "Лошади, ─ вразумлял его Сидорыч, ─ они ведь как и люди, разные бывают. К каждой нужен свой подход, к каждой надо приноровляться". Конюх приходил на работу рано, а мальцу, то есть Ваньке, разрешал приходить чуть позже. Жалел. Ванька очень полюбил Сидорыча.
За квартирование дядька Никита с теткой Дарьей не брали с него ни копейки, да и за питание он платил по-божески. На зимние каникулы приезжал хозяйский сын Олег. Ванька с ним подружился. Олег такой же спокойный и добродушный, как отец. Много рассказывал Ваньке про свою учебу и новых друзей.
А время и в самом деле летело быстро. Вот уже и остался позади первый весенний месяц ─ март. Еще немного и Ванька поедет домой. Соскучился. Но письма стали получать чаще. Отец, как всегда, писал о семье и бирюченских новостях. Его письма читать всегда интересно. Пришло письмо от Павла. У него на строительстве канала дело шло к закруглению. Предупредил, что больше писать ему не надо, так как скоро встретятся в Бирюче. Из Бирюча Павел собирается уходить в армию. Ваньку эти слова заставили задуматься: "Если ему скоро уходить на службу, то ведь и Андреяхе тоже. А тот об этом пока ни слова. Может, с завода служить не берут? Ведь если Андреяху забреют, то его устройство на завод запросто рухнет. Сам он в Москву ни за что не поедет..."
Но все Ванькины сомнения развеяло последнее письмо от Андреяхи. Тот написал, что и ему через год уходить на срочную службу. Поэтому осенью им обязательно надо встретиться, а Ваньке быть готовым к отъезду. Волнения вроде бы и рассеялись, но не до конца. До конца будет, пока на завод не устроится. Когда Ванька вечером писал сам или перечитывал приходившие письма, дядька Никита порой ворчал:
─ Да отдохни ты от этих писулек! Совсем ведь голову заморочил! ─ Тогда Ванька прекращал читать-писать и начинал учить дядьку игре на гармошке. Такие основные деревенские мелодии, как "Матаня" и "Страдания", стали у него получаться. И то хорошо, он доволен. У брата Алексея дело идет куда лучше. Зато и они Ваньку кое-чему научили. Водит трактор он, по их словам, уже как заправский тракторист. Братья говорили, что в жизни это ему может крепко пригодиться.
Мать из-за своей безграмотности на письма не отвечала. Ваньку же сильно расстроило письмо, которое он недавно получил от Кольки из Анучинки. Тот вначале сообщил всякие анучинские новости, а в конце сделал туманную приписку: вот, мол, уехал ты и про Анучинку совсем позабыл. Надо бы поскорей навестить мать, а то она заскучала... Вот и думай, что означает это ─ "заскучала"? Душа-то сразу "ой-ой"! И мысли всякие полезли в голову. Может, "заскучав", опять загуляла? Этого только не хватало! Ведь так все хорошо складывается...
Но хорошо-то ─ хорошо, а Ванька давно понял, что у людей в жизни всегда хорошо не бывает. А как бы хотелось подольше пожить так, как сейчас в Синявке. Обидно, что плохое достается ему в основном от матери. Почему так? Ведь она его мать, а он ее сын. Старается как может, чтобы ей помочь. На какое-то время она успокаивается, а потом ─ срыв. Неужели и сейчас такой срыв? Колька об этом прямо не сказал, небось не хотел расстраивать. Можно конечно написать ему, но пока письмо дойдет, да вернется обратно, уж кончится апрель и он сам домой поедет... И вот теперь голова только этим и забита. Быстрей бы поехать и самому разобраться, в чем дело...
С Сидорычем Ванька заранее все обговорил. Тот отпустил на целую неделю. Хороший он мужик, и вообще, хорошо жить и работать в Синявке. Тут спокойно, хотя и живет у чужих людей.
Бывало, Ванька рвался домой. Это когда жил в Кирилловке, Смирновке да и Рубашевке. Но случалось и так, что домой не особенно хотелось, мешали неясные предчувствия, которые попробуй разгадай их. В этот раз домой, в общем-то, хотелось ─ соскучился по матери, отцу и по всем другим родичам. Пускай поглядят на него, увидят, каким он стал самостоятельным. Уж это-то матери и отцу понравится. Расскажет, как устроился, где живет и кем работает... И все-таки не покидало волнение, опять же... о матери.
"Дай Боже, чтобы с ней все было хорошо", ─ молил он Господа, как учила когда-то бабушка Марфа. Сам себя успокаивал, что все будет нормально. Загадал: если мать встретит как прошлой весной ─ на огороде, то прочь из души все сомнения и переживания! Но вот если... Нет думать и представлять дальше иную встречу с матерью Ваньке страшно не хотелось. Слишком дурные мысли лезли в голову...
Утром, когда дядька Никита с теткой Дарьей уходили на работу, Ванька попрощался с ними. Они подготовили ему с собой гостинец для матери и наказали, чтобы побыстрей возвращаться в Синявку. Потом Ванька сходил в бухгалтерию и получил зарплату, а после заглянул проститься с Сидорычем. Тот как всегда копошился с лошадьми: кормил и поил их, чистил, приводил в порядок копыта, убирал навоз. То же самое делал и с игривыми жеребятками. Увидев Ваньку, Сидорыч отставил ведро со щеткой, вытер ладони о замызганный фартук и улыбнулся:
─ Ты там долго-то гляди не загуляй, а то мы с жеребятками по тебе заскучаем. Ну иди, обниму. ─ Обняв, приподнял своими сильными руками: ─ Эй, а плечи-то у тебя крепенькие!.. ─ Да, с Сидорычем Ваньке хорошо и спокойно, он, если что не получается, всегда рядом, всегда поможет...
Из Синявки Ванька выбрался только после обеда. До Таловой подвезли на попутной подводе, а дальше ─ пешим ходом. Настроение непонятное. "Ладно хватит! ─ одернул сам себя. ─ Что будет, то и будет!.."
Вот и Анучинка. Улицу решил проскочить скорее, чтоб не попасться кому-нибудь на глаза. Получилось. Сворачивая к дому, бросил взгляд на огород: не прокопан и глаз не радует. Лишь за сараем вскопана узкая полоска земли, но и она не заскорожена. К плетню сарая приставлена не очищенная от земли скряпка, рядом валяются железные грабли. А все соседние огороды уже обработаны. Люди, словно серые вороны, не торопясь ходят по земле и что-то сажают. Сажать-то уже и матери пора...
Срезанная ножом с картофелины шкурка полукруглыми завитками падала в чашку. Склонив голову, мать сидела на лавке и чистила картошку. Увидев Ваньку, протянула: "А-а, явился..." Вот и думай, мелькнуло у него в голове, то ли рада, то ли нет? Положив в чашку нож, мать встала и приблизилась к Ваньке.
─ Ну, с приходом, сынок, с приходом! А то уж совсем забывать стала, что у меня сын есть...