– Лейтенант полиции Ворошилов, убойный отдел!
– Я сейчас!
Щелкнул замок, появился заспанный парень в полосатом банном халате. Высокий, плотный, широколицый, полнощекий, лохматый и похмельный.
– Что-то случилось? – спросил он, напряженно глядя на Ворошилова.
– А почему должно что-то случиться?
– Да потому что этот перец меня уже достал!
– Это с ним ты вчера ездил разбираться?
– Вы в курсе?
– И Антон Левашов был с тобой?
– Да Антон потом уехал, он так, сбоку припека. Я его чисто для мебели с собой брал. Проблема в этом козле!..
– Что за козел?
– Вот я и спрашиваю, что случилось?
– Антона Левашова убили. – Ворошилов пристально смотрел на Крупенина, как будто пытался прочесть его мысли.
– Как убили?! – побледнел парень.
Он не играл, его страх и удивление казались искренними. Но все равно Капитонов не мог снять его с подозрения. И держался с ним настороженно. Крупенин производил впечатление физически крепкого человека, он мог ударить сильно и точно.
– Черепно-мозговая травма, не совместимая с жизнью.
– Когда? Где?
– Предположительно сегодня ночью. Возле Пьяного озера.
– Пьяного озера?! – схватился за голову Крупенин.
– Ты что-то знаешь? – давил на него Ворошилов.
– Мы собирались вчера ехать на Пьяное озеро… Он собирался убить Антона. Там, на Пьяном озере и убить.
– Кто он?
– Я вам сейчас все расскажу.
Крупенин приложил к вискам пальцы, то ли головную боль таким образом пытался унять, то ли приводил в порядок свои мысли.
Сколько помнил себя Вадим, он всегда мечтал служить в полиции, защищать закон и порядок. В детстве играют в солдатиков, а он коллекционировал милиционеров, гаишников, спецназовцев, регулировал дорожное движение, штурмовал здания, захваченные преступниками, освобождал заложников. В конце концов он заболел уголовным розыском, поступил в академию МВД, которую с успехом окончил. Во время учебы, на практике, окунулся в рутину полицейской службы, думал, что и после выпуска погрязнет в этой тягомотной тоске, но нет, его прикрепили к «эпицентру криминальных событий», каковым являлся майор Капитонов. Вот уж кому везет на убийства. Так что Вадим службой доволен.
– Да, это он! – Крупенин ткнул пальцем в экран монитора.
Он не знал фамилию Севастьяна, о котором рассказал, даже номер его автомобиля не удосужился запомнить. Но сказал, из какого подъезда этот парень вынес рыбку в аквариуме. Вадим всерьез заподозрил подставу – с целью вымогательства, но заявку в Единый центр сбора и хранения изображения с городских видеокамер подал. Видеофайл поступил незамедлительно, и Крупенин увидел Севастьяна на видеозаписи.
Парень действительно проживал в том самом подъезде, из которого вынес аквариум с рыбкой. И дом этот находился по соседству с многоэтажкой, в которой жил Крупенин. В последний раз Севастьян заходил в дом около часа назад, после сорокаминутного отсутствия. Вышел с пустыми руками, вернулся с пакетами.
Вадим снял скриншот с записи, перегнал его на смартфон и предъявил фотографию консьержке уже знакомого подъезда.
– Да, живет такой, – кивнула женщина. – В сорок восьмой квартире.
– Давно живет? – спросил Капитонов.
Севастьян заинтересовал его всерьез, одна угроза убить Левашова чего стоила. И вымогательство явно просматривалось. Одно только смущало, прежде чем отправиться в «шестьдесят пятый» дом, Вадим просмотрел всю запись с видеокамеры наблюдения за последние сутки. Севастьян вернулся домой ближе к вечеру, в шестнадцать часов семнадцать минут. И не один, а с роскошной девушкой, с Лизой, о которой с восторгом рассказывал Крупенин. И больше из дома не выходил. В районе восьми проводил Лизу, посадил ее в машину такси, вернулся в дом и больше не выходил. Только сегодня в районе десяти утра вышел, за продуктами. Получалось, не мог он убить Левашова.
– Да я не знаю, я недавно здесь. Но моя сменщица хорошо его знает. Хороший мальчик, хорошие родители.
– А родители у него кто?
– Я не знаю, не видела. Он отдельно от них живет…
– А фамилия?
– Фамилия… Сейчас… – женщина потыкала пальцем в свой журнал. – Сорок восьмая квартира. Неверов у него фамилия.
Неверов открыл дверь сразу, после первого звонка. Опрятный, подтянутый, бодрый. Поло на нем – в широкую черную полоску. Он медленно что-то пережевывал, уставясь на Вадима. На подбородке у него прилипла хлебная крошка. Видно, перекусить решил. Вернулся из магазина, распаковал покупки, потянуло на кофе, обычное дело.