Я заверил его, что со мной все хорошо. Приятная боль была, как я ее и описывал, но он не казался достаточно убежденным.
— Ну, это похоже на первый раз, — уклончиво ответил я, пытаясь объяснить.
Саймон некоторое время молчал, и по этой тишине стало понятно, что он понял, что я имел в виду.
— Мой первый раз был... эм... — он замолчал. Такая неуверенность совсем не вязалась с ним.
Мое сердце сжалось в груди от его слов, и Адам сел, чтобы посмотреть на него.
— Сай?
— Я эм... — сглотнул он, — я... э-э-э… — Саймон провел рукой по лицу и волосам. — В мой первый раз, — прошептал он, — он сделал мне больно. Я был совсем юн, всего шестнадцать, и я был не совсем готов, а он, ну, он... он причинил мне боль.
— О, детка, — прошептал Адам.
Я выключил телевизор.
— О, Саймон...
— С тех пор я не рискую быть «снизу», — тихо сказал он.
— Все в порядке, Сай, — сказал ему Адам. — Многие парни этого не делают.
Саймон тяжело сглотнул и прошептал:
— Думаю, что мне хотелось бы... — он посмотрел на нас. — Я же вижу, что вам это доставляет удовольствие, а прошлой ночью, Уил, когда мы оба были внутри тебя... — он покачал головой и уставился на меня. — Боже, то, что ты дал нам прошлой ночью, это был дар. Я никогда... — он глубоко вздохнул. — Я хочу поделиться этим с вами обоими.
Мы с Адамом уставились на него. Глаза Саймона расширились, когда до него дошло, что он только что сказал.
— Только не двойное проникновение! — выпалил он. — Не знаю, созрею ли я когда-нибудь к такому, но... Но думаю, что хочу попробовать позицию «снизу».
Я взял его за руку и крепко сжал.
— Ты думаешь, или ты хочешь попробовать?
Он посмотрел на меня и уже с большей уверенностью сказал:
— Я хочу.
Я понимал, что для него это огромный шаг. Это было неизведанной территорией.
Саймон склонил голову, а я быстро опустился перед ним на колени и обхватил его лицо руками, вынуждая посмотреть на меня.
— Ты уверен?
Его глаза расширились и заблестели, но он кивнул.
О, Саймон…
Продолжая держать его лицо в своих ладонях, я легко поцеловал Саймона. Я целовал его закрытые веки, рот, подбородок. Потом Адам взял лицо Саймона в свои ладони и нежно поцеловал тоже.
— Сай, детка, мы позаботимся о тебе.
И я осознал, что на этот раз он не будет главным, как обычно. Саймону был необходим кто-то, кто бы направлял его, чтобы показать ему, как все будет происходить, уверить его, что с ним все будет в порядке. Затем, вспомнив наш первый раз вместе, и слова, которые он тогда сказал мне, я повторил их ему.
— Вот как мы поступим... — произнес я у его лица. — Ты будешь трахать Адама, пока я буду трахать тебя.
Саймон резко выдохнул и с облегчением кивнул. Я поднял его на ноги и повел в спальню. Мы встали у изножья кровати, образуя тесный треугольник, и я притянул Саймона ближе к нам.
— Мы не причиним тебе вреда. И никогда не сделаем больно.
Он посмотрел на нас и кивнул.
— Я хочу этого. Хочу, чтобы это произошло именно с вами. Хочу быть с вами обоими.
Адам расстегнул пуговицы рубашки Саймона и стянул ее с плеч, позволив упасть на пол. Раздевая друг друга, мы с Адамом не переставая касались Саймона руками, ртами, телами.
Адам лег на спину посреди кровати, подтянув колени к груди, а Саймон навис над ним, полностью погрузившись внутрь его тела. Я неторопливо подготавливал Саймона языком и пальцами, пока он не застонал и не начал умолять, и когда я, наконец, прижался к его готовому входу, то замер.
Прильнув к его спине, я поцеловал его в плечо и прошептал:
— Ты уверен?
Он кивнул и резко выдохнул. Адам обхватил его лицо ладонями и держал, пока я входил в Саймона. Он был такой тугой. Черт, он был настолько узкий и тесный. Но я продвигался так медленно, как позволяло мое тело, и вскоре начал задавать ритм. Адам не отпускал лицо Саймона, держа его, целуя, пока я, стоя на коленях позади него, медленно трахал их обоих.
Я никогда такого не испытывал.
Находиться внутри Саймона было нереально круто, но стать его первым за достаточно длительное время, получить такой кредит доверия и любви, получить разрешение сделать это – вот что было истинным даром. Я не торопился, следя за его дыханием, за звуками, которые он издавал, поглаживая руками его спину, целуя там, где только мог дотянуться. Погрузившись в него настолько глубоко, насколько мог проникнуть, я медленно покачивался, двигая бедрами, пока он двигался в Адаме.