Мираж. Морок. Галлюцинация.
Мой самый страшный кошмар.
Мое самое заветное желание.
– Тё-ма… – на грани слышимости, как остов моего благоразумия.
Как последняя надежда и крик о помощи.
Но он целует, умело, жарко и порочно. Отодвигает полоску белья в сторону и легонько дует на клитор.
– Тё… ма…
Филипп при этом смотрит мне в глаза. Я проваливаюсь в темный омут, ни одной попытки, чтобы зацепиться и спастись. Нет шансов.
– Разреши, Крис… – слышу хриплый шепот Бурковского, – пожалуйста… пусть посмотрит…
Горячая волна омывает с головы до ног. Промежность схватывает сладким спазмом. Я тону в энергетике Эйне.
Вижу, как замедленно моргает, не спеша протягивает руку и обхватывает мой подбородок двумя пальцами.
Язык Тёмы погружается в мои складки.
Фил сминает мои губы жестким поцелуем.
Глава 12
Разряды молнии в центр груди. Второй. Третий.
Прицельные, в одно и то же место. До остановки сердца и перекрытого дыхания. Кожу опаляет обжигающими искрами.
Фил меня целует.
Чужой язык во рту. Чужие вкус и запах. И ощущения незнакомые. Ошеломительные и дикие по своей силе. Пальцы давят на подбородок, вынуждая открыть рот еще шире.
Вгрызаясь, наполняет меня собой. Смешивая нашу слюну, скользит вдоль моего языка.
Я не отвечаю. Не могу. Даю послушно то, что он требует и горю от эмоций.
Тёма целует меня внизу. Фил терзает губы.
Отстраняется ненадолго, чтобы посмотреть в глаза и снова целует, на этот раз, касаясь рукой моей груди.
Тихо стону ему в рот и чувствую язык Тёмы на своем клиторе.
Боже… я умерла… все, что происходит со мной – происходит не в этой Вселенной и не в этой жизни.
В реальности такого случиться не могло.
Но…
Моя рука взлетает и обнимает Эйне за шею. Мой язык совершает встречное движение – ладонь Фила нетерпеливо мнет мою грудь.
– Крис… – шепот Тёмы, – давай снимем это, детка…
Чуть приподнимает мои бедра и стягивает по ним трусы. Филипп прерывает поцелуй и смотрит.
Они оба туда смотрят.
– Смотри, Фил… смотри, какая красивая…
Снимает белье, отбрасывает его в сторону и разводит мои ноги в стороны.
Меня пронзает насквозь. В голове туман, а внутри пожар.
И кажется… кажется, я готова кончить прямо сейчас.
– Она идеальная… – проникает в уши бормотание Тёмы, – смотри, какая…
Я вонзаюсь ногтями в шею Фила, но он смотрит туда. Крылья носа трепещут, губы чуть приоткрыты. И я мысленно молю, чтобы не делал этого, чтобы снова поцеловал.
Но он смотрит!
–Тё-ма… – свожу колени вместе, но мне не дают.
– Зайчон… не надо… пожалуйста… не закрывайся.
Мягко, но настойчиво раздвигает бедра и взглядом просит Эйне, чтобы помог. Тот, бросив взгляд на мое лицо, поддевает мою правую ногу под коленом. Вторую держит Артем.
Болезненный глубокий вдох и дробный выдох.
Я вижу только Фила. Сквозь дурман похоти начинает пробиваться ледяной ужас.
Царапаю его шею ногтями.
Тёма что-то торопливо шепчет. Склоняется ниже и снова целует. Добавляет пальцы. Гладит, нежно раздвигая складки.
– Розовая… шелковая…
– Филипп, – выдавливаю я.
Короткий острый взгляд в глаза, и в следующее мгновение рука Артема исчезает, а в меня врываются пальцы Эйне. С такой силой, что меня подкидывает вверх. Одновременно с этим он затыкает меня поцелуем.
Я в ступоре. Перебираю руками в воздухе. То за трахающую меня руку хватаюсь, то ладонями в грудь упираюсь.
– Бля… бля… – сиплый шепот Тёмы, – это ох*еть, бл*дь!..
Но голос его теряется в звонком гуле нарастающего между нами с Филиппом электрического напряжения. Он жарко влажно целует меня и жестко имеет пальцами.
Я теряюсь в нем, в его энергетике, путаюсь как в паутине и вязну по самую макушку.
Обнимаю шею его обеими руками и подтягиваюсь к нему всем телом, но вдруг чувствую Тёмину руку на своем бедре. Она удерживает меня в прежнем положении и не дает повернуться к Эйне.
– Фил, дай мне…
Мы отстраняемся друг от друга, и уже в следующее мгновение Тёма вгоняет в меня член.
– Филипп… – вылетает на выдохе.
Я смотрю в его глаза. В них темень и страшная буря. Исходящие от него волны агрессии бьют по нервным окончаниям. Мы оба застываем, и я буквально чувствую, как внутри с хрустом что-то ломается.
Распрямив спину, Эйне поднимается на ноги. Несколько мгновений смотрит на то, как яростно Артем вбивается в меня. А потом медленно снимает свитер, расстегивает ремень, ширинку и избавляется от джинсов.