– Магдалена! – рявкнул синеглазый, стаскивая застывшего ювелира с друга, не зная куда пристроить потерявшего ориентацию мужчину. Не в смысле – половую, а в смысле вообще потерявшего. – Ты обязана подчиняться мужу!
– Алекто, – нахмурившись, я повернулась к девушке. – В ближайшей харчевне подают самогон?
– Спрашиваешь, – кивнула собеседница, подмигивая Эмилио. – И самогон, и пиво, и вино...
– Пошли, – остановила ее я. – Будем учиться смешивать коктейли.
– Дорогая, – Эмо аккуратно посадил ювелира на прилавок. – Прошу заметить, что очень опасно пить напитки в незнакомом месте.
– Заметил? – фыркнула я, наблюдая, как оживился ювелир. Мужчина вытащил из пролома свое изделие и сдувал с него пыль и щепки. – Гордись, – и выскочила наружу.
– Куда?!! – возмутился Филпипэ, беря след. Но ювелир не дремал и со словами:
– А кто будет платить? – стреножил его брачной гривной.
– Уп-с! – врезалась я в мужчину, проходившего мимо. – Извините, случайно.
– Смотри куда... – повернулся ко мне... эльф. Ухоженный, сытый, довольный жизнью, в приличной темно-зеленой одежде. Вид уж никак не гаремного пленника. – Простите, высокая леди, не увидел, кто оказал мне честь своим прикосновением...
– Еще немного сладкого, – ядовито сообщила ему я, – и мы увязнем тут как мухи.
– Что? – нахмурился ушастый. – Высокая леди изволила что-то сказать?
– Высокая леди, – передразнила его я. – Хочет сказать, что когда тебя продавали, то изъяснялся ты более человеческим языком. – Широко улыбнулась: – Мне даже нравилось.
– А вы откуда знаете? – нахмурился мужчина.
– А кто тебя, самоубийцу, в хорошие руки пристроил? – возмутилась я, поправляя маску. – Вон как тебя жена хорошо кормит, – ткнула я пальцем в плоский живот эльфа.
– То есть вы... – хлопнул он на меня ресницами, открывая рот. – То существо?..
11отряс головой, неверяще посмотрел на меня и опять потряс головой.
– В сущности – да, – кивнула я. – А по существу – нет. Поскольку женщина тут существом не считается!
– Магдалена! – выскочила за мной Алекто. – Ой, какой хорошенький! Твой?
Меня передернуло:
– Боже збави! Своих двоих не знаю куда деть! Нет, – отказалась я сразу. – Чужой. Я только слегка прикоснулась к прекрасному.
– Высокая леди, – отвесил поклон девушке мужчина, внимательно изучая нас. В это время из палатки выскочил взъерошенный Филлипэ в маске набекрень и Эмилио с ювелиром на шее, болтающимся вместо ожерелья.
– И года не прошло, – пояснила я эльфу. – Прикинь, эти два безумца думают, что если ошейник из золота, то он ничего не весит.
– А что вы ищете? – поинтересовался д линноухий.
– Брачную удавку для них и что-то изящное для меня, – кокетливо улыбнулась я.
– Магдалена! – в который раз напомнил мне партийную кличку Филлипэ, отцепляя несчастного ювелира от друга и отсыпая ему монет за моральный, материальный, физический, ментальный и духовный ущерб. Неважно, что повторяется – главное, названия разные.
– Мне кажется, – улыбнулся эльф и вверг Алекто в эльфорию, – я смогу вам помочь. Не соизволят ли высокие лорды и высокие леди проследовать за мной?
– Леди всегда готовы, – заверила его я, косясь на эльфующую девушку. – А у лордов выхода нет. Только вход и исключительно по пропускам.
Эльф тонко улыбнулся и повел нашу компанию в место, где мечты становятся реальностью за наши деньги.
Оказалось, что ушастый теперь владел ювелирной лавкой.
– Я делаю изделия под заказ, – пояснил он нам. – Кстати, меня зовут Белегохтар.
– Это совсем некстати, – пробурчал злющий синеглазый.
– А как зовут прекрасных высоких леди? – галантно поинтересовался эльф.
– Высоких леди, – заиграл желваками на щеках Эмилио. – Зовут высокие леди!
– Какие прекрасные имена, – спрятал усмешку длинноухий.
– Поскольку уже весь рынок слышал, как эти двое орали, – влезла я. – То можешь называть меня Магдаленой и очень приятно познакомиться.
– Что ты можешь нам предложить? – окончательно вышел из себя Филлипэ, истекая ревностью от общей неудовлетворенности.
– Не так много, – вежливо улыбнулся эльф и достал две резные шкатулки.
Вот честно скажу, такой красоты мне еще видеть не довелось... Представьте себе кружевной воротник блузы. Представили? На месте обычного кружева – обрамленные в золото камни.
Одна половина ожерелья, правая – темно-синие сапфиры, аметисты и танзаниты, узорчатый закругленный краешек, словно двойная тесьма «воротника» – белые слезинки– алмазы. Камни подобраны таким образом, что цвет меняется в направлении спины от темно-синего к светло-светло-голубому, почти водянистому.
Вторая половина – лилово-аметистовая. Самые яркие – розовые сапфиры, рубины турмалины и шпинель постепенно меняют тон от ярко-розовых до светло-розовых аметистов, а далее – бело-розовых алмазов. Все это чудо-кружево спереди венчалось очень крупным квадратным камнем-кулоном, прозрачным темно-синим не то сапфиром, не то аметистом, а сзади застегивалось на практически незаметный бриллиантовый замочек.
И он выглядел невесомым, как... не знаю... пух! Ожерелье радовало глаз, руки сами тянулись к нему. Правая половина, как я понимаю, ясно указывала на участие в брачном договоре Филлипэ, олицетворяя его темную сторону, левая – на Эмилио, подчеркивая его глаза и воплощая традиции светлой стороны.
Вещь была... безупречна. Фантастическая, необыкновенная, она сказочно подходила именно нашей троице, избавляя меня от лютой смерти через перелом шеи.
Но и это не все!
Эльф достал и показал нам мужские версии брачных ожерелий – светлую и темную. В темном варианте вокруг шеи ложилось гладкой волной широкое плоское ожерелье– цепь желтого золота с одним-единственным камнем – голубым сапфиром размером крупнее моего, с доброе голубиное яйцо. Как потом выяснилось, то был голубой бриллиант.
Светлый вариант отличался другим плетением, золото было белым (или платина? Я сразу не поняла), а камень-кулон – светло-розовым, почти прозрачным. Я подумала – аметист или розовый топаз, но потом меня уверили – тоже бриллиант.
Даже моих невозмутимых мужиков проняло до печенок.
– Берем, – мгновенно отреагировал синеглазый. – Сколько?
Эльф, не чинясь, назвал цену. Эмилио показал, какие у лемура глаза.
– Я понимаю, что это недешево, – изогнул одну бровь длинноухий. – Но если вы возьмете в руки, то поймете – почему.
Я тут же схватила женскую брачную гривну:
– Она же ничего не весит! – удивленно выдала я, не зная, как соотнести размер, объем и вес.
– А сейчас? – щелкнул пальцами Белегохтар и мои руки мгновенно оттянула тяжесть. Эльф снова щелкнул пальцами и все вернулось обратно.
– Скажи мне, мастер, – проникновенно посмотрела я ему в глаза. – А эта гривна или пектораль... она в тыкву в полночь не превращается?
– Вы платите – мы гарантируем! – четко заверил меня эльф. – Владельцам пожизненная гарантия.
– Что-то мне подсказывает, – сощурилась я в ответ. – Что кто-то с большими ушами точно знает расположение моего мира...
– Что-то мне подсказывает, что кто-то с большими ушами ничего тебе не скажет! – с нажимом перебил меня Эмилио. Проурчал: – Если хочет и дальше жить с этими ушами.
– А если не хочет? – мурлыкнула Алекто. Стрельнула глазками: – Ты и без них красавчик...
– Моей жене мои уши нравятся, – абсолютно спокойно отреагировал белокурый эльф, не реагируя на злобные выпады. С достоинством ответил мне: – Где ваш техногенный мир, высокая леди, я знаю, был там неоднократно, но сейчас связан магами и перемещаться не могу. Так что знания мои бесполезны.
– Жалко, – скуксилась я. На глаза моментально навернулись слезы. – У меня острый приступ ностальгии по родине. Хочу удовлетворить только его, не включая этих двух жаждущих.
– Магдалена! – предостерегающе вякнул Филлипэ. – Не стоит делиться с посторонними нашими интимными подробностями.
– А кто здесь посторонний? – удивилась я. – Он? – кивнула на ушастого. – Он почти как брат, как родственник. Мы с ним та-а-акое плечо в плечо прошли. И чуть до палача не дошли! Оба. Это сильно сплачивает! К тому же ты серьезно думаешь, что взрослый женатый мужик будет наивно полагать, что мы втроем собираемся попеть революционные песни?