В детстве мама готовила Денису двухслойное желе. Нижний слой из сладкого молока, а верхний из вишневого сиропа. Больше всего ему нравилось именно то, что они не смешивались. Четко: белый и розовый. На поверхности у Яны было безобидное: «Мне трудно будет выбрать, кто из вас уйдет из шоу». Ниже – не менее легко читаемое: «Мне трудно будет выбрать, с кем из вас переспать».
Может, ты еще и для этого монетку бросишь? А может, уже бросила и теперь элементарно играешь на камеру?
А есть же люди, которые просто знакомятся с девушками, влюбляются. Ходят с ними в кино, в театр, в кафе. Занимаются не сексом, а любовью – есть ведь разница, правда? Женятся, детей рожают. Видимо, это какие-то другие люди. Для себя Денис что-то подобное если и пытался представить, ничего не получалось. Несмотря на то, что родители мечтали о внуках. То ли не встретилась девушка, с которой захотелось бы прожить остаток жизни, то ли он вообще не был под такое заточен.
День тянулся медленной пыткой. Денис никогда не любил подобные развлечения, предпочитая либо море, либо бассейн, а уж в таких условиях… Раздражение плескалось у самых ушей, и он из последних сил держал себя в руках, чтобы не сорваться. Не хватало только опозориться на весь свет, тем более перед Янкой. Он даже не знал, что бесило больше: она, Антон или операторы, которые таскались за ними повсюду.
Наконец каторга закончилась. Они переоделись и вышли к машине. На обратном пути Денис думал о том, что не представляет, чего хочет: остаться или уйти. С одной стороны, еще шесть дней с Яной. И будет кто-то другой, может, похлеще Антона. Да и вообще вот так думать о ней день и ночь – рехнуться можно. Видит, что называется, око, а зуб неймет. С другой, оставить ее с ним на те же шесть дней – тем более съехать по фазе. Хорошо, что не ему выбирать. Всего сутки потерпеть. А потом – сколько еще?
Вечер прошел скучно и напряженно. Без танцев, разумеется. Хватило за день контакта по самое дальше некуда. Сидели после ужина и вяло разговаривали. И спать разошлись раньше, чем накануне. Казалось, будет не уснуть, но в сон Денис провалился мгновенно. И проснулся уже в более радужном настроении. Все-таки на полдня они останутся с Яной вдвоем. Если не считать оператора, конечно. И тысяч глаз, наблюдающих за ними.
После завтрака монитор снова ожил.
- Яна, сегодня вы проведете по полдня с Антоном и Денисом вне дома, - сказал сладкоголосый невидимка. – Выберите того, кто будет с вами до обеда.
На мониторе появились две карты, на этот раз рубашками вверх – цветы и ядовито-зеленые листья. Яна коснулась левой, и она перевернулась.
Пиковый валет.
- Яна, вы проведете утро с Денисом в веревочном парке, а вечер – с Антоном в ресторане. После этого вам предстоит сделать выбор, кто из них третий лишний. Удачного всем вам дня!
Вот теперь я точно знал: Янка достанется мне. Что бы там между ними ни происходило, пока я не видел. Неважно, действительно ли она бросит монетку или все-таки будет выбирать. Неважно, уйду я или останусь в доме еще на шесть или девять дней. Я и раньше почти не сомневался, но теперь уверенность стала железобетонной. Почему? Трудно объяснить. Все на уровне ощущений.
Она могла сколько угодно делать вид, что хочет нас обоих. Изображать на камеру, чтобы не нарушить условия контракта. Но когда мы остались вдвоем и ей уже не надо было притворяться… Ну так она и не притворялась. Каждый ее взгляд, каждый жест, каждое слово - это выглядело таким обещанием, которое можно было считать уже выполненным.
Ну а его мне даже стало немного жаль. Такая лицемерная, конечно, жалость, снисходительная. Пыжился, изображал из себя крутого. И такой облом. Даже если он сейчас останется с ней в доме, это уже ничего не изменит. Все последующее будет только ради небольшого количества денежных знаков. А может – чем черт не шутит! – и ради выхода в финал. Что, само собой, увеличит наш общий выигрыш.
А было бы неплохо, кстати, куда-нибудь поехать с Янкой. В такое место, где можно сутками не вылезать из постели. Пока уже смотреть на нее не смогу. Очень может быть, что она на самом деле окажется дурой и стервой. За эти три дня я так и не смог понять, действительно ли она такая или очень хорошо притворяется. Разумеется, пока не натрахаешься до тошноты, это никакого значения не имеет. А потом даже очень кстати оказалось бы. Спасибо, Яночка, за компанию и катись-ка ты на хер. На чей-нибудь еще.
Оператор с ассистенткой Юлей приехали около одиннадцати вечера, когда мы уже сидели втроем в гостиной. Сидели и ждали. Яна загадочно улыбалась, глядя куда-то в мировое пространство. Она осталась в той же одежде, которую надевала в ресторан: короткое черное платье и туфли на высоком каблуке. Только распустила заколотые волосы, и они тяжелой волной падали на спину и грудь.