Мэтт был благодарен судьбе за встречу с этой удивительной девушкой, которая заставила его изменить свои взгляды на жизнь. Брук научила его не стыдиться своих чувств, показала, что любовь — проявление не слабости, но силы духа человека.
Свою жизнь Брук посвятила детям. Что сделал он? Строил империю. Но за деньги нельзя купить простые человеческие отношения. Все золото мира не стоит счастливого детского смеха. Мэтту нужна семья, нужна Брук. Осталось только убедить ее в своей любви.
К сожалению, и ее жизнь повернулась так, что Брук щедро дарит свою любовь, но боится принять чужую. И она боится быть отвергнутой. Сейчас настал момент, когда нужно раскрыть свое сердце для любви, и Мэтт это сделает.
Джеффри зевнул.
— Я устал и хочу спать.
— Тогда иди и ложись, — предложил Мэтт. — Завтра будет тяжелый день. Я заеду за тобой в десять, а затем ты поможешь мне собраться, ладно?
— Мэтт! — топнула ногой Брук. — Мы должны поговорить.
— О чем? — поинтересовался он, обнимая девушку Джеффри поплелся к выходу.
— Увидимся завтра.
— Спокойной ночи!
— Обещаешь до завтра никаких глупостей не делать?
— Да Простите, что я вас напугал. Больше так делать не буду.
— Хорошо, — с облегчением вздохнула Брук. Помни, если что-то понадобится, ты всегда можешь позвонить одному из пас.
После того как мальчик вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь, Брук повернулась к Мэтту — Что ты делаешь?! Как мы завтра будем объяснять, почему не состоялась свадьба?
— Я не буду объяснять.
— Как это?
— Потому, что свадьба состоится. Конечно, если ты согласишься выйти за меня замуж.
Глава 12
— Ты спятил? — поинтересовалась Брук, глядя на Мэтта, как на восьмое чудо света. Казалось, что больше, чем его внезапное предложение, на этом свете ее удивить ничто не может.
Ведь это было предложение, правильно? Самое что ни на есть настоящее. Или ей показалось? Вокруг возникла какая-то нереальная тишина, и слышны были только гулкие удары ее сердца.
— Ты просишь выйти за тебя? — недоверчиво уточнила она. — На самом деле? Пока смерть не разлучит нас? Жить как муж и жена, а не только порадовать родственников? Но…
— Да. — Мэтт оттолкнул миниатюрный столик и взял руку Брук. — Хочешь, я встану на колени?
Смутившись, она смогла только покачать головой.
Зачем он рушит ее планы? Брук стоило столько сил подготовить себя к разрыву. Зачем он волнует ее сердце?
Ответ прост. Это же Мэтт. Его отличительная особенность — менять все, к чему прикасается, в том числе и им же самим установленные правила.
Ошеломленная, Брук сидела, боясь даже пошевелиться.
— Послушай, — начал Мэтт, — я не умею говорить красивые слова. Наверное, я и веду себя не правильно. Но правда в том, что я… люблю тебя.
Его лоб прорезала глубокая морщина, глаза потемнели от сдерживаемых чувств.
Любовь. Интересно, он понимает, что любовь это не просто слова, это прежде всего поступки по отношению к человеку, которого любишь?
— Ты любишь меня? — с трудом выговорила Брук, у которой потемнело в глазах.
— А ты сможешь меня полюбить?
— Я… я не знаю. — Брук колотила нервная дрожь, и она обхватила себя руками в попытке успокоиться.
Почему она не сказала, что уже любит? Почему эти простые слова так трудно выговорить? Неужели Брук — истинная дочь своей матери, поэтому собирается ждать кого-нибудь получше и побогаче?
Кто же может быть лучше Мэтта?! Скажи, Брук!
Скажи, пока не поздно!
— Спасибо за честность, — криво усмехнулся Мэтт и отвернулся.
Такой несчастной Брук не чувствовала себя даже в детстве, когда отец не хотел с ней встречаться.
— Мэтт…
Все нормально. Когда-то я думал, что буду выглядеть глупо, предлагая свою любовь женщине.
Но не теперь. Даже если ты не можешь ответить на мое чувство, просто позволь любить тебя.
— Это слишком неожиданно. Я слишком растеряна.
— Как и я. Но теперь все встало на свои места. Мэтт совсем сгорбился. — Кажется, я тебя испугал.
Тебе действительно требуется время. Но запомни: завтра я буду ждать тебя у алтаря.
Он развернулся и вышел, оставив Брук в темноте наедине с тягостными думами и болью, терзавшей ее сердце.
— Ты еще не одета! — объявила Фелиция, ворвавшись с утра пораньше в квартиру дочери и смерив презрительным взглядом древнюю футболку, служившую той ночным одеянием. Она выгрузила бутылку шампанского и аккуратно села на стул, чтобы, не дай бог, не помять сшитое на заказ платье для матери невесты. — Как тебе маникюр? — вопросила она, сунув Брук под нос руку с устрашающе длинными ногтями. — Розовая страсть.
— По-моему, обычный розовый, — вяло ответила та.
— Откроем шампанское? Твою свадьбу нужно отметить, можно даже начать пораньше.
Брук прошлепала на кухню и села за стол. В этой позе она провела всю ночь: потягивая кофе и чувствуя себя слишком усталой, слишком разбитой, чтобы решить возникшую проблему.
— Что случилось? — вздернула Фелиция брови. Ты чем-то расстроена?
— Думаю, ты догадываешься, чем именно.
— Мэтт тебя бросил? Ты прогнала его?
— Не совсем. Он хочет на мне жениться!
Фелиция растерянно сморгнула.
— А в чем проблема?
Тяжело вздохнув, Брук начала размышлять, в каком виде лучше преподнести матери эту историю. Пожалуй, в литературно обработанном.
— Он изменил правила.
— Я пока не слышу ничего ужасного. — Дама заметно расслабилась, убедившись, что ей не грозит перспектива потери знаменитого зятя. — Кроме того, очевидно, что он любит тебя, а ты — его.
— Откуда ты знаешь?
— Ты так часто повторяла, что у меня богатый опыт… Так вот, это правда. Ваш брак с Мэттом будет удачным, поверь.
— О, мама.. — Брук вздохнула в очередной раз и схватилась за голову. — Я не знаю. Я не уверена.
— Уверена-уверена. Если бы ты его не любила, неужели стала бы переживать о его чувствах?
— Может быть. Но я волнуюсь за Мэтта.
Фелиция округлила глаза.
— Ради бога! Я вижу, как вы смотрите друг на друга. Вы идеальная пара!
Неужели все разглядели чувство Мэтта, а сама Брук — нет?
Хватит прятаться! Ты же любишь его! Что с тобой происходит?
Брук сама не знала. Но страх лишил ее сил действовать.
— Что ты теряешь? — наседала мать. — Независимость? Дом? Свободу?
Мое сердце.
Пытаясь согреться, Брук обеими руками обхватила чашку с кофе.
— Но…
— Что еще? Позволь мне задать вопрос. Ты ведешь себя так, потому что боишься стать похожей на меня?
— Нет, я боюсь, что Мэтт станет. А вдруг ему надоест семейная жизнь? Что если это не любовь, а вспышка страсти? Он раньше избавлялся от женщин с такой же легкостью, с какой выкидывал обертку от жвачки.
— Неужели ты веришь глупым сплетням? — потрепала ее по руке Фелиция. Во взгляде ее сквозили мудрость и понимание. — Или это отговорка?
— То есть?
— Не думаю, что причина твоих страхов в моем поведении. Скорее, твоего отца.
Брук скрестила руки на груди.
— Ты не понимаешь, о чем говоришь.
— Ну, милая, если у тебя есть диплом, а у других нет, совсем не обязательно, что ты умнее.
— Продолжай.
— Твой отец… — Фелиция чуть помедлила, — никогда не говорил слов «Я люблю тебя». К несчастью, ты в него.
По спине девушки потекла струйка пота.
— Я… я смогу.
— Когда?
— Да когда угодно! Что, по-твоему, я делаю три дня в неделю в сиротском приюте? Если бы я не любила своих пациентов, не волновалась о них, я бы не смогла им помочь!
— Предположим, ты хороший психолог. Но это не делает тебя хорошей любовницей.
— Прости?
— Любовница может сказать: «Я люблю тебя». А ты — нет. Со своим аналитическим умом ты не можешь расслабиться и позволить мужчине занять какое-то место в твоем сердце.