— Ну почему не представляю, — Вера отняла у нее планшет. — Очень хорошо представляю. Но сегодня мы вдвоем тебя погладим. Будет немного больно. Потерпишь?
— Раньше было наоборот, боль уходила…
— Надо потерпеть, Ниночка, — добавил я. — Кого господь больше любит, того больше испытывает.
— Ты еще скажи, что бог по силе крест налагает… — хмыкнула Нина.
— А что? Ты женщина сильная. Расстегивай халат, посмотрим. Животик твой мы лечили, но мало. Сегодня вместе с Верой займемся.
— Давай-давай, Гюльчатай, открой личико, — Вера принялась возиться с пуговицами. — Не бойся, бога нет, это предрассудки.
— Мне только что бинты с груди сняли… — Нина прикрылась руками.
— И что? — пробормотал я. — Чего там такого особенного?
— Такой бюст, Тоша, еще никто не видел. Он весь синий…
Ну, насчет синего цвета Нина преувеличивала — желтых, зеленых и лиловых пятен было больше. Жаль, что Игорек так быстро и легко отделался. Какую красоту порушил, скотина… Очень хотелось вернуть время вспять, и отделать его похлеще. Потом расстрелять, а потом снова отделать.
Видимо, мои чувства отразились на лице, потому что Вера забеспокоилась:
— Дед, что случилось? Как-то ты потемнел… Может, приляжешь? Я сама с мамой попробую.
Отойдя к окну, я попытался отрешиться и успокоиться. В больничном дворике кипела утренняя жизнь. Светило солнышко, ходили люди, грузчики в синих халатах выгружали коробки с продуктами из мелкого грузовичка. А Коля Уваров, облаченный в спортивный костюм, о чем-то беседовал с группой крепких мужчин. Похоже, на утренней планерке решались какие-то текущие проблемы.
А у меня нет проблем, и то, что кажется проблемами, на самом деле ерунда. Накачивать себя глупостями несложно, и негативные мысли — это бессмысленные размышления. Они способны выбить из колеи, поэтому надо их просто отогнать. Абстрагироваться от плохих деталей и минусов, всего того, что заставляет страдать и мешает радоваться жизни.
Обобщать и утрировать беды может каждый дурак. И глупо успокаивать себя тем, что везде соломки не подстелешь. Да, невозможно застраховаться от ошибок и падений. Но если просто принять близкое себе решение — надо двигаться. Двигаться вперед, даже если принятое решение покажется кому-то неправильным. Надо идти своим путем, и при любой возможности менять ситуацию. Судьба сама по себе не изменится, если просто сидеть и ждать у моря погоды.
— Ниночка, а свою историю болезни ты видела? — после короткой дыхательной гимнастики я вернулся к существу вопроса.
— Кто ж мне ее покажет, Тоша…
На это я усмехнулся:
— Что бы вы с Колей Уваровым, с вашими ментовскими замашками, да не заглянули? Не верю. Рупь за сто даю — Уваров давно уже хакнул больничный сервер для своего анализа. Коля все знает. Так что не темни, дорогая. Рассказывай, что особенно плохо.
— Печень отбита в хлам… — подумав немного, начала она перечислять. — Почки, само собой, селезенка. Но особенно желчный пузырь. Если бы не гемодиализ и ты…
Вера шмыгнула. Глаза ее налились слезами, но я не дал девчонке уйти в долгий забег с плачем и причитаниями:
— Пузырь, говоришь? С него и начнем. Вера, соберись, работаем. Нина, ты тоже не сачкуй, давай, помогай.
Едва мы закончили первый этап мантр про водопад и речку, как Нина вдруг стала заливаться сиреневым цветом. Свечками засверкали огонечки в кровеносных сосудах, сквозь полупрозрачную кожу четко обозначились внутренние органы. Картина мне уже знакомая, а Вера оторопела.
— Господи, натуральная новогодняя ёлка… — потрясенно прошептала она. — Так вот какой он, северный олень!
— Умничка, Вера! Глаза только подними, не туда смотришь, — мне было не до ахов и охов. Пока Нина пребывает в трансе, время терять нельзя. — Серое облако видишь?
— Да оно тут везде, без конца и края… Как туча под крылом самолета, мерзкими барашками клубится! Маму совсем закрыло.
А ведь точно. Поначалу я даже растерялся, как тут ухватиться? Еще возникло ощущение, что если сдернуть все облако, полностью закрывающее Нину, то она может и не выдержать. Впрочем, у нас тоже силенок вряд ли хватит.
— Серость вижу, а где аура? — засомневался я. — Не может же аура быть серой?
— Может, Дед. Только не у таких, как моя мама, — Вера припомнила откровения из интернета: — Если болезнь не считать, серый цвет указывает на уныние, ограниченность мысли и слабость характера. Еще на разочарование и меланхолию. Но тут, я думаю, все проще. Раз ее сильно побили, вот здоровье сильно и ослабло. Да еще душевные терзанья — не каждую женщину убивает любимый человек.