Тракт отличался от обычной просёлочной грунтовки только большей шириной. Дождей не было больше десяти дней, и дорога немилосердно пылила. Хорошо ещё, что ветер сдувал пыль, поднимаемую обозами и всадниками. Отряд был в пути уже восьмой день. Почти все встреченные обозы направлялись в столицу, ехавших в ту же сторону, что и они, видели только дважды и быстро их обогнали. Два воза загрузили овсом для лошадей, продуктами и всякой мелочёвкой, которая была набросана сверху и изображала товары. Каждый полупустой воз тянула четвёрка лошадей, так что ехали ходко, легко обгоняя тяжело гружёные возы купцов. Поначалу парням всё было интересно, но вскоре интерес сменился безразличием: дорога была утомительно-однообразной, а когда ночевали на постоялом дворе, сразу после плотного ужина расходились по комнатам и с местными не общались. Иногда на постоялом дворе не хватало комнат, и тогда продолжали ехать в поисках удобного места для ночлега и ночевали под открытым небом. Найти такое место не составляло труда, достаточно было отыскать относительно ровную площадку, возле которой можно было насобирать сушняк для костра. Если рядом не было ручья или речки, использовали воду, которую везли с собой в кожаных мехах. Её парни обращали на себя внимание в трактирах одинаковой и непривычной одеждой и тем, что после трапезы сразу уходили, а не сидели подолгу, цедя брагу, как это делали всё остальные. Но пока никаких последствий от этого внимания не было.
Они проехали больше половины пути и сейчас двигался по малозаселённой территории.
– Будьте внимательней, – предупредила Лена своих бойцов. – В центральной части империи всё контролируется великими домами, которые следят за порядком. В провинции может случиться всё что угодно, здесь можно нарваться на откровенный грабёж.
Она как в воду глядела, и перед привалом на обед столкнулись с любителями лёгкой наживы. Место для засады было подобрано со знанием дела. Тракт огибал холм, да и лес здесь подходил вплотную к дороге, поэтому опасность увидели слишком поздно. В сотне шагов стоял обоз, а вдоль возов ходили солдаты и рылись в поклаже, отбирая себе приглянувшиеся вещи. Отряд Лены увидели, и находившийся ближе других всадник махнул рукой, приказывая приблизиться.
– Вляпались, – сказала она. – Ничего ценного у нас с собой нет, а их это вряд ли обрадует, поэтому приготовьте оружие и ждите команду.
– Что встали? Подъезжайте ближе для досмотра! – приказал недовольный задержкой солдат.
– Это теперь так называется? – делано удивилась Лена, показав рукой на его приятелей, которые, сбросив всю поклажу с одного из возов, загружали его сейчас понравившимися вещами.
– Что? – удивился он. – Ты в своём уме, девка? Живо слезай с коня, слишком он для тебя хорош. И придержи свой язык, если не хочешь его лишиться. Не стоит меня злить, а то живо заставлю отрабатывать со всем усердием!
– Магов среди них нет, – сказала Лена своим бойцам, – так что вы пока не вмешивайтесь, справлюсь сама.
Рассердившийся солдат хотел сдёрнуть нахалку с коня, но внезапно вспыхнул ярким огнём и был отброшен ударом воздуха в сторону от дороги. Спешенные солдаты, бросив награбленное, кинулись к своим лошадям. Никто из них не собирался драться с магом, но Лена не могла позволить им уйти. Пустив коня галопом, она быстро сократила расстояние и ударила по уже готовому к бегству отряду воздушными лезвиями. Люди умирали, не успев издать ни звука, а потерявшие части тел кони бились на дороге, оглашая окрестности диким ржанием. Можно было со всеми покончить одним ударом, но тогда Лена наверняка зацепила бы обоз. Солдаты погибли быстро, а вот многие лошади были ещё живы. Чувствуя, что от жалости на глаза наворачиваются слёзы, Лена прекратила их мучения и спросила у стоявших на коленях караванщиков, кто из них старший.
– Я старший, госпожа, – приподнял голову один из мужчин.
– Знаете, какому дому принадлежали солдаты?
– Мне не знаком их герб, госпожа. Здесь только малые дома, но мы никогда не имели с ними дел.