Конкуренция с СА привела к тому, что Бломберг и другие члены военного руководства стали стараться различными способами завоевать расположение Гитлера. Рейхсвер рассматривал СА как потенциальный источник новобранцев. Но военных беспокоило то, что это открыло бы новые пути для их политических противников, а также то, что в состав руководства СА входили люди, с позором исключенные из состава вооруженных сил. Поэтому армейское руководство предпочло призвать к повторному введению всеобщей воинской повинности, для достижения которой Беком в 1933 году был разработан план. Гитлер обещал, что это произойдет еще некоторое время назад, когда говорил с руководством армии в феврале предыдущего года. Он тогда сказал британскому министру Энтони Идену, что на самом деле было бы ошибкой позволить существовать второй армии и что он собирается взять СА под контроль и укрепить международный авторитет, демилитаризовав их[16]. Однако несмотря на это, стали множиться истории о местных и региональных командирах штурмовиков, пророчащих создание «государства СА». Максу Хейдебреку, командиру СА в Руммельсбурге, приписывают слова: «Некоторые из армейских офицеров были настоящими мерзавцами. Большинство из офицеров слишком стары, и их нужно было заменить кем-то молодым. Мы хотим дождаться смерти папаши Гинденбурга, и тогда СА пойдет в атаку на армию. Что смогут сделать 100 000 солдат против намного превосходящей их мощи СА?»[17] Члены СА начали препятствовать поставкам необходимого для армии снаряжения и оружия, конфисковать их. Однако в целом подобные инциденты носили местный, разовый и бессистемный характер. У Рёма никогда не было согласованного плана. Вразрез с последующими заявлениями Гитлера он не собирался немедленно начинать путч. На самом деле в начале июня он заявил, что по рекомендации своего доктора отправляется на лечение в Бад-Висзее (близ Мюнхена) и отправил СА в отпуск на весь июль[18].
Продолжающиеся беспокойства и радикальные разглагольствования волновали уже не только руководство рейхсвера, но и некоторых консервативных соратников Гитлера по кабинету министров. Вплоть до принятия закона «О предоставлении чрезвычайных полномочий» кабинет продолжал регулярно встречаться, для того чтобы продвигать проекты постановлений, чтобы они доходили до президента. С конца марта его начали обходить Имперская канцелярия и отдельные министры. Гитлеру не нравились пространные и подчас критические обсуждения, проходившие на встречах кабинета. Он предпочитал, чтобы постановления, прежде чем их представят полному собранию министров, прорабатывались как можно полнее. Так кабинет все чаще стал собираться только для того, чтобы проштамповать уже обговоренные законопроекты. До самых летних каникул 1933 года он собирался четыре или пять раз в месяц, также довольно частыми были встречи в сентябре и октябре 1933 года. Однако с ноября 1933 года можно проследить значительные изменения. Кабинет только один раз собирался в этом месяце, трижды в декабре, один раз в январе 1934 года, два раза в феврале и два в марте. Затем в апреле 1934 года он не собирался вообще, только один раз собирался в мае, в июне собраний снова не было. К тому времени он уже давно потерял свою силу и над ним доминировали, даже численно, нацисты. Это им удалось после того, как в марте 1933 года руководитель пропаганды нацистской партии Йозеф Геббельс был назначен имперским министром народного просвещения и пропаганды, за ним последовали Рудольф Гесс и Эрнст Рём — 1 декабря, а 1 мая 1934 года — имперский министр науки, воспитания и культуры Бернгард Руст. Националист Альфред Гутенберг ушел в отставку 29 июня 1933 года, и на посту имперского министра сельского хозяйства его заменил нацист Вальтер Дарре. 30 января в состав кабинета, назначенного Гинденбургом, входили только трое нацистов — сам Гитлер, министр внутренних дел Вильгельм Фрик и Герман Геринг в качестве министра без портфеля. Однако в мае 1934 года из 17 членов кабинета явное большинство — 9 человек — были нацистами со стажем. Даже человеку, настолько подверженному самообману и политической слепоте, как консерватор вице-канцлер Франц фон Папен, стало понятно, что изначальным ожиданиям, с которыми он и его коллеги-консерваторы вошли в кабинет 30 января 1933 года, было не суждено исполниться. Это не они манипулировали нацистами, а наоборот — нацисты ими, и не только манипулировали, но и угрожали и запугивали[19].
17
Bessel, Political Violence, 130-32, где приводится досье на Макса Гей-дебрека в бывшем Берлинском центре документов, теперь Берлинский государственный архив.
18
Heinrich Bennecke, Die Reichswehr und der «Rohm-Putsch» (Munich, 1964), 43-4; Sauer, Die Mobilmachung, подчеркивает неопределенность и отсутствие серьезной политической базы в рёмовском представлении о революции (338-9); см. также Hohne, Mordsache Rohm, 207-26.