Тем временем на оккупированную территорию вошли особые части, которые захватили огромное количество боевой техники, оружия и боеприпасов, включая 1000 самолетов, 2000 легких артиллерийских орудий, более 800 танков и многое другое помимо этого. Однако все это было лишь малой частью военных потребностей Германии, кроме того, часть из захваченного пришлось продать за границу за остро необходимую иностранную валюту. Еврейские фирмы были немедленно экспроприированы, а их средства переведены немецким компаниям. Был захвачен золотой резерв чешского государства (Банк Англии, к изрядному раздражению британского правительства, в 1939 году отправил более 800 000 унций золота с лондонского счета чешского правительства новым оккупационным властям в Праге). Тем не менее представители Четырехлетнего плана и Имперского министерства экономики, прибывшие в Прагу 15 марта, пытались не подрывать чешскую экономику и не заставлять нееврейских чешских бизнесменов бросать свои предприятия. Чешские международные компании, как, например, обувная империя «Батя», давали серьезную прибыль, и их деятельность не подвергалась серьезным ограничениям со стороны немецких оккупантов. «Шкода» и другие предприятия тяжелой промышленности продолжали производить продукцию в основном для экспорта в страны помимо Германии. Однако в то же время немцы быстро вводили меры, уже действовавшие у них на родине, с целью призыва рабочих и управления трудовыми ресурсами. Безработные чешские крестьяне уже пытались бежать от безработицы, находя временные места в развивавшейся немецкой экономике — более 105 000 человек в 1938 году, — а теперь немецкие агенты стали набирать людей в еще больших количествах. В первые несколько месяцев оккупации около 30 000 человек, в основном квалифицированных рабочих-станочников, удалось уговорить отправиться на работу в Старый рейх[1588].
Основываясь на опыте аннексии Австрии и впервые распространяя его на страну, которую они считали завоеванной чужой землей, в ходе оккупации Чехословакии нацисты создали ряд институтов, которые стали моделью для других стран позднее. Местная промышленность продолжила функционировать под немецким контролем и с большим вовлечением Германии в виде захватов немецкими фирмами, в особенности это касалось экспроприированных еврейских компаний. Местная бюрократия и номинальное правительство остались на своих местах под контролем немецкого администратора — имперского уполномоченного. Экономика была интегрирована в более обширную немецкую сферу влияния, включая разделение труда с Германией — в данном случае чешская промышленность должна была ориентироваться на экспорт в Юго-Восточную Европу, а немецкая — на Запад. Средства государства и еврейского населения были безжалостно разграблены (сокровища чешской короны были перевезены в Германию, за ними последовали намного большие богатства)[1589].
Чешские рабочие, призванные в Старый рейх, получали особый юридический статус людей второго сорта. Ранее, учитывая необходимость сохранять хорошие отношения с их родными странами, иностранным рабочим в Германии за нарушение закона грозила в основном только депортация. Теперь же такая угроза не только рассматривалась как необязательная, но считалась непродуктивной. Новые нормы, принятые 26 июня и 4 июля 1939 года, предусматривали помещение в предварительное заключение в концентрационных лагерях для чешских рабочих в Германии за воровство, мародерство, политическую активность, демонстрацию враждебного отношения к национал-социалистическому государству или за отказ работать. Это немедленно поставило их вне закона. Несмотря на это, 18 000 чешских рабочих добровольно приехали на работу в разные части рейха в марте 1939 года, и еще более 16 000 в апреле и в мае. После этого эти цифры резко сократились. Рядом больше не было мест, способных удовлетворить спрос рейха на рабочую силу. Вероятность принудительного призыва становилась все более очевидной. 23 июня 1939 года, рассматривая перспективы предстоящего европейского конфликта, Геринг отмечал: «Во время войны сотни тысяч людей с заводов, не задействованных в военной экономике, будут работать в Германии, в основном в сельском хозяйстве, жить в бараках и под надзором»[1590]. Дорога к систематической высылке и эксплуатации миллионов европейцев на благо немецкой военной экономики была открыта.
1588
Brandes, Die Tschechen, 154-5; Mastny, The Czechs, 65-85; Teichova, «The Protectorate», 277-80; David Blaazer, «Finance and the End of Appeasement: The Bank of England, the National Government and the Czech Gold», Journal of Contemporary History, 40 (2005), 25-40.
1590
Подробности, включая цитату Геринга (исправленный перевод), см. в Herbert, Hitler’s Foreign Workers, 57; см. «Sitzungsbericht zur 2. Sitzung des Reichsverteidigungsrabes», in International Military Tribunal, XXXIII. 147-60, 153-4.