Тем вечером Сахи закрыла лавку на пару часов раньше обычного. Её ждала редкая одинокая ночь: Элсар и Сашер уползли на мальчишник к одному из своих бесчисленных приятелей-охотников и вернуться планировали не раньше полудня следующего дня. Свободный вечер Сахи посвятила разбору счетов и подведению баланса. Она только-только устроилась в небольшом кабинете за торговым залом, как в дверь постучали.
Поначалу Сахи решила, что это особо настырный покупатель, проигнорировавший раннее закрытие. Пока она ползла от кабинета до уличных дверей (добрых метров двадцать, учитывая размеры зала и извилистый путь вокруг прилавка), стук не затихал. Обе дверные створки ходили ходуном, и даже стёкла в окнах заметно дребезжали. Сахи рассердилась: откуда такая спешка в покупке карты?! - и набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы сполна отчитать нетерпеливого визитёра... Однако за распахнутой дверью обнаружила взъерошенного Льхе.
Выглядел он ужасно: лицо сплошь в белых и красных пятнах, костяшки крепко сжатых кулаков ободраны до крови, взгляд мечется, не способный и на пару мгновений задержаться на одном месте. Грязные волосы спутаны, одежда зияет новыми прорехами. Сахи посторонилась и жестом пригласила Льхе следовать за ней.
От его гневного топота тряслись стеллажи с картами. Сахи мужественно не оглядывалась. Конечно, чешуя у неё тут же встала дыбом, а под затылком пробежал холодок: оставаться наедине с неуравновешенным, агрессивным чужаком без Элсара и Сашера под рукой оказалось страшновато. Но Льхе молчал, и шумно пыхтел, и вроде бы не собирался выплескивать своё дрянное настроение на Сахи.
Она проводила его на задний двор, к уже облюбованной лавке. Там Льхе тяжеловесно плюхнулся на землю, опустил голову и обеими руками вцепился себе в волосы. Сахи потянулась коснуться его плеча, передумала и взамен негромко - нерешительно - произнесла:
- Я буду на кухне, если понадоблюсь.
Льхе никак не отреагировал, и она уползла, беспокойно теребя кончик косы.
Ни о какой работе с бумагами теперь не могло быть и речи. Вместо того чтобы сверять цифры, Сахи сквозь оконное стекло разглядывала неподвижную фигуру Льхе. Пару раз она порывалась окликнуть его, на худой конец предложить кружку воды, но данное слово крепко держало на месте. В конце концов, она решила приготовить ужин; в отличие от счетов, он занимал руки, а не голову.
То ли вечерняя прохлада, то ли аппетитные запахи с кухни выдернули Льхе из транса. Его появление Сахи не заметила, просто в какой-то момент подняла голову и обнаружила его стоящим в дверях. Он больше не выглядел взбешённым или опасным, скорее - безнадёжно потерянным. Сахи поймала метущийся взгляд Льхе и мягко, негромко спросила:
- Есть хочешь?
Он открыл рот, тут же его захлопнул с отчётливым «Клац!» и резко кивнул. Сахи указала на стул и принялась раскладывать готовый ужин по тарелкам.
Ели в тишине. Льхе почти не поднимал взгляд, и Сахи его не дёргала. Позже, доев и вымыв посуду, она предложила осмотреть его разбитые кулаки. Он пару минут поколебался, а затем снова кивнул.
Бесконечные царапины расчертили ладони Льхе: от крошечных до длинных и глубоких, из которых торчали щепки. Он словно бы подрался с грудой досок, а не с живым человеком; ну или несколько раз всадил кулаки в стену. Сахи не знала, считать ли это хорошим знаком. С одной стороны, Льхе никого, кроме себя, не покалечил. С другой, откуда в нём вообще такая ярость?
Льхе мужественно терпел, пока она вытаскивала занозы, одну за другой. Скрипел зубами, конечно, и жмурился так, что между бровей поднимались три параллельных холмика, но стоически молчал. Раз в несколько минут Сахи давала ему передохнуть и просто держала его ладони, поглаживая их большими пальцами. Из-за этой невинной ласки Льхе поначалу напрягался чуть ли не сильнее, чем из-за ковыряния в царапинах. Затем привык. Когда же Сахи извлекла все занозы и перебинтовала сбитые костяшки, он и вовсе мягко обхватил её запястья: жёсткое из-за грубой кожи и в то же время деликатное прикосновение.
- Спасибо, - произнёс он, разглядывая бинты, резко контрастирующие со смуглой кожей. - Снова.
- Обращайся. И, если тебе захочется рассказать, что сегодня случилось...
- Не захочется, - перебил Льхе. Но сдержанно, чуть ли не извиняющимся тоном.
- Хорошо. Тебе решать.
В тишине, возникшей после их короткого разговора, лёгкая тревога Льхе оказалась особо заметна. Он постоянно косился за окно, на стремительно темнеющее небо, и следом переводил взгляд на арку, разделяющую кухню и гостиную. Сахи быстро догадалась, в чём дело.
- Если не хочешь возвращаться в приют, можешь переночевать здесь.