- Об одном моём хорошем знакомом, который о всяческих божествах знает побольше остальных.
- И кто он?
- Это... трудно объяснить. Он сам тебе расскажет.
Льхе не выглядел убеждённым. Возражать он, впрочем, не стал, и Сахи сочла за лучшее закончить и без того затянувшийся разговор:
- Отправимся завтра утром, сегодня тебе надо отдохнуть. - Оба: и Льхе, и Элсар - заметно напряглись. Сахи проигнорировала их реакцию и без запинки продолжила: - Во дворе есть небольшой сарай, можешь переночевать там.
- Спасибо,- с почти ощутимым облегчением поблагодарил её Льхе. Чувствовалось: ему, как и ей, после минувшей ночи не хотелось разделять гнездо.
- Не за что. Элсар тебя проводит.
Её брат и её гость внимательно посмотрели друг на друга. Враждебности в их взглядах не было, особого тепла - тоже. Впрочем, взаимная настороженность Сахи полностью устраивала.
На проветривание сарая и сборку некоего подобия постели из одеял и пары лавок ушло не много времени. Сахи оставила для Льхе кувшин воды и пару склянок с болеутоляющим отваром и вернулась домой. Там Элсар и Сашер безмолвно сторожили её гостя, нет-нет, да и поглядывая на закрытую дверь умывальной комнаты. Проскользнув мимо них, Сахи отправилась на второй этаж: ей требовалось подумать в тишине и осмыслить рассказ Льхе.
Конечно, многое получило объяснения: от мелочей вроде привычки демонстрировать своё тело до уже более серьёзного страха предательства, о котором догадался Элсар. Но история об умершем боге и его посмертном проклятии... либо Льхе недоговаривал, либо слишком хорошо сам себя убедил. Детали не сходились: почему он вызверялся на всех, кроме Сахи, почему сорвался накануне ночью, почему нашёл в себе силы вернуться? Почему, в конце концов, не хотел изначально принять чужую помощь?
Сахи не планировала искать ответы; точно не здесь и не сейчас. Взамен она составила подробный список вопросов, которые собиралась задать своему «эксперту».
На следующее утро Сахи проснулась первой. Она навестила Льхе (тот мирно спал), проверила его бинты и оставила ему завтрак. До пробуждения братьев она успела сползать на ближайший рынок и купить своему гостю новую рубаху вместо разодранной в клочья старой. К девяти утра, за час до открытия лавки, проснулись Элсар и Сашер, чуть позже - Льхе.
В путь они двинулись незадолго до полудня. Льхе всю дорогу вёл себя ещё тише обычного: молчал, смотрел под ноги и держался рядом с Сахи. Она подозревала, что раны беспокоили его куда сильнее, чем он показывал, но ничего не могла поделать. Он вряд ли бы согласился подождать пару-тройку дней.
Впрочем, переступив порог трактира, Льхе заметно оживился:
- Ты собираешься решать мои проблемы в кабаке?!
- Конечно же нет! - Сахи примиряющее улыбнулась. - Мой друг - владелец этого трактира. Здесь его проще всего застать.
Льхе длинно и очень скептически фыркнул.
Ни в зале, ни за стойкой Эхмера не оказалось. Одна из разносчиц рассказала, что хозяин с самого утра ушёл на рынок и с тех пор не возвращался. Учитывая неуёмное холодное любопытство Эхмера по отношению к диковинкам, стекающимся на Перекрёсток, ждать его в ближайшее время смысла не было.
- Зато Инрем тут! - заметив понурый взгляд Сахи, воскликнула разносчица. - Он на кухне. Мне его позвать?
- Будь добра.
Инрем - сын Эхмера и (для посвящённых) его второе тело - едва не столкнулся со своей работницей в дверях. Двигался он решительно и на слова разносчицы не обратил никакого внимания. Он подошёл к Сахи и Льхе, смерил их обоим тяжёлым взглядом - почти тем, из-за которого воздух начинал казаться влажной могилой - и сухо приказал:
- За мной.
Сахи подчинилась без возражений. Её не обманывал невинный облик семнадцатилетнего рыжего паренька, долговязого и нескладного: в обоих своих телах Эхмер оставался могущественной первозданной стихией.
Инрем - Эхмер - отвёл их в свой кабинет, расположенный в самом дальнем углу просторного здания трактира. Небольшая комнатушка из-за хвоста Сахи и ширины Льхе тут же показалась крошечной, неуютно тесной.
- Интересного гостя ты мне привела, - заявил Эхмер, снова оглядев Льхе. - Расскажешь, где его нашла?
- Мы за этим и пришли, - она кивнула и по очереди представила их друг другу: - Льхе - мой новый знакомый, он недавно на Перекрёстке. Инрем - сын того друга, о котором я говорила; он тоже может нам помочь.
Прежде, чем Льхе успел поздороваться, Эхмер зубасто оскалился и с развязностью, свойственной его младшему телу, заявил: