— Трусы, им только ценз отбыть, — адмирал взревел медведем, но тут же притих, схватившись ладонями за голову. Еще немного и клок волос выдерет. Но это было только начало — Куропаткин продолжил говорить тем же до ужаса спокойным, совершенно безжизненным голосом. Лицо его покрылось бледностью, только глаза сверкали.
— «Новик» добрался в обход Японии до Сахалина — там принял бой с японскими крейсерами, и командой затоплен. Неприятель его как «Варяг» отремонтировал, и включил в состав своего флота. А эскадра в Порт-Артуре по примеру Севастополя в Крымскую войну, пушки и моряков направила на берег — и обороняла крепость до капитуляции. Осадные мортиры потопили корабли во внутренней гавани — их все японцы ввели в состав своего флота, кроме «Севастополя» — Эссен решил пойти на прорыв, но получил торпеду на внешнем рейде и затопил свой броненосец.
— Хоть один героем оказался, и долг русского офицера исполнил. Теперь понятно, почему ты Макарова переспорил. Боже, какой позор!
— Разве? Ты не знаешь какой потом позор случился, когда по приказу царя в бой бросили 2-ю Тихоокеанскую эскадру, которую возглавил Рожественский. Он, кстати, в плен сдался, вместе с миноносцем, хотя мог уйти на нем во Владивосток. В бою с японцами 14 мая погибли броненосцы «Князь Суворов», «Император Александр III», «Бородино», «Ослябя», «Адмирал Ушаков», старый крейсер «Дмитрий Донской» и «Светлана». Ночью торпедировали и затонули «Наварин», «Сисой Великий», «Адмирал Нахимов» и «Владимир Мономах». Как видишь, я всех запомнил!
От каждого названия наместник только вздрагивал, глядя на генерала очумелыми глазами. А тот с той же чудовищной улыбкой продолжил говорить, словно уже перестал быть человеком из плоти и крови:
— Контр-адмирал Энквист увел крейсера «Олег», «Аврору» и «Жемчуг» до Манилы. Контр-адмирал Небогатов сдался со всем своим отрядом — спустили флаги броненосцы «Император Николай I», «Орел», «Апраксин» и «Сенявин», на милость победителя положились, сами японские флаги подняли, вместе с белыми полотнищами…
Алексеев схватил бутылку коньяка и присосался к горлышку — и пока все не выпил, не оторвался. Шумно выдохнул:
— Такого не будет, пусть эскадру до Шанхая доводит, сам ее возглавлю. Тьфу, что за мысли дурные в голову идут, война ведь иная пошла. И благодаря тебе, Алексей Николаевич. И вот тогда что — ты мне сейчас все свои «сны» расскажешь, подробно и ничего не утаивая. А там вместе подумаем, что нам сделать, чтобы такого «наваждения» не повторилось. Да и подумать неплохо, как нам в Корее воевать. Там ведь Линевича оставим?
— Он не подведет, — хмыкнул Куропаткин, — тем паче район «папашка» знает великолепно, боевит и опытен, японцы его не обманут. Но если дела плохо пойдут, я сразу туда отправлюсь…
— Не беспокойся, я пригляжу за Квантуном. А теперь рассказывай, нет, погоди — сейчас насчет коньяка распоряжусь, чувствую — не помешает…
В русско-японской войне впервые пошли бои с прорывом оборонительных позиций. До «позиционного кошмара» было еще десять лет, но никто не оценил по достоинству колючую проволоку и пулеметы, которые «видели». но не «увидели» даже генералы кайзера, а русские «начальники» вообще «проглядели»…
Глава 46
— Подумать нам с тобой хорошо нужно, Степан Осипович, как в войне японцев победить, и желательно с меньшими потерями и усилиями. Сам видишь, каким крепким противником они оказались, могли и нас побить.
— Могли, согласен в том, — адмирал Макаров мотнул головой, на плечах у него уже были золотистые погоны с тремя черными орлами на каждом — наместник свои отдал, их много про запас имелось. Теперь отношения между старыми моряками стали вполне доверительными, превратив их из довоенных времен, враждовавших между собой соперников, в почти единомышленников и боевых товарищей на этой дальневосточной войне.
— Хорошо, хоть теперь доподлинно известно, что «Асама» сама утопла, теперь у Камимуры четыре крейсера осталось, и столько же броненосцев будут в отряде у самого Того, плюс два «гарибальдийца». Итого десять вымпелов линии, у нас только девять, считая «Баяна», но не стоит учитывать корабль Вирена. Лучше, чем в начале войны, но мы все равно уступаем в силах, пусть уже ненамного, но все же и один корабль многого стоит. У нас с тобой месяц — японцы к этому сроку все свои корабли отремонтируют, и нужно постараться тоже поспеть к началу июля.