Нет!
Если так — то нет, он не согласен.
Потерять ее — это одно. Но никогда не знать…
Нет.
Без Софи, даже без воспоминаний о ней, все изменится.
Абсолютно все.
А в первую очередь — он сам…
Но Тьен не спешил окончательно отказаться от этого плана. Все же он слишком шеар, чтобы решать одним только сердцем.
Возможно, Огонь прав, и так будет лучше для всех.
Или нет?
Бесчисленное количество вариантов. Нет счета ответвлениям новых, не проложенных еще путей.
Если завтра он уйдет навсегда, то не окажется спустя две недели в маленькой чайной в центре города. Не встретит господина Мориса. Не разживется револьвером. Не возьмет визитку…
Ланс никогда не станет коммивояжером и не столкнется в Ли-Рей с козырем…
Не будет трупов в горящей мастерской…
Весной в дом Софи придет бригада медиков, и Люку сделают обязательную прививку…
Но ведь это не все.
Манон не ответит на ухаживания нового соседа, и их дети никогда не родятся…
А Ланс? Что с ним станет после того, как Тьен все равно вынужден будет уйти в Итериан? Влезет ведь куда-нибудь рано или поздно…
А Клер?
Софи говорила, что малышка сильно болела, и на лечение пошли деньги, которые он, уходя, оставил. Что, если не будет никаких денег?
«Ладно тебе, — не выдержал ожидания Огонь. — Скажи уже честно, что не хочешь отпускать ее»
Сухие, шершавые от мороза губы девочки коснулись его лба…
«Не хочу!»
Превозмогая слабость, боль и тяжесть разделяющих их лет, Тьен открыл глаза. Увидел прямо перед собой встревоженное личико и, не сдержавшись, рванулся к ней, притянул к себе и успел поцеловать до того, как огненный вихрь закружил его и выбросил назад, в комнату, где лежало на кровати бездыханное тело.
А губы еще помнили живое тепло…
— Стоило попробовать, — проговорил Огонь.
— Не стоило.
Без нее все стало бы другим.
Он стал бы другим, не случись в его жизни тех трех месяцев рядом с ней.
И если бы он не помнил Софи все эти годы в Итериане и в других мирах, если бы не мечтал вернуться к ней, никогда не выбрался бы из той пустоты… В лучшем случае. А в худшем — тьма, которую он носил в себе, однажды вырвалась бы наружу, и некому было бы остановить ее…
— Ты рисковал, предлагая мне этот способ.
— Ничуть, — отозвался Огонь. — Я же знал, какова вероятность, что ты на него согласишься.
— И какова же?
Один из четырех насмешливо фыркнул в ответ.
Не такого поведения ждешь от великих стихий-прародителей, но сейчас Тьена почти не раздражали его издевки. И этот вариант — то ли проверка, то ли очередной эксперимент… Пусть что угодно говорит и делает, лишь бы вернул Софи.
— Верну-верну, — заверил Огонь. — Стал бы иначе тратить на тебя время?
Тряхнул языками пламени, изображающими у него волосы, и, словно торгаш, предлагающий последнюю цену, произнес:
— Три полных цикла. Тридцать шесть лет. Это минимальный срок, за который я успею заново собрать твоего человека.
— В точности т-такой, какой она была, без корректировки памяти или еще к-каких-нибудь изменений? — тщетно борясь с охватившим его волнением, дрожащим голосом уточнил Тьен.
— В точности такой же, и со всеми воспоминаниями, вплоть до злосчастной чашки кофе, — подтвердил предвечный. — Корректировки возможны, но по обоюдному согласию сторон. Ты же понимаешь, что подобный договор предполагает наличие неких обязательных условий? Так что со своей стороны можешь включить несколько пунктов.
— Н-не надо ничего…
— Не торопись. Подумай. А я пока назову свои условия.
К возвращению Фернана и детей, загулявшихся дотемна, Тьен успел привести в порядок комнаты и вернул первоначальный вид портрету в спальне Генриха. Немного похозяйничал на кухне.
— Проголодались?
Этот вопрос, как и улыбка и жизнерадостный тон шеара, немало озадачил Фера, но флейм привычно хранил спокойствие.
— Не-а, — замотала головой Клер. — Мы в кондитерской были. Пирожных налопались — до отвала!
— А Софи где? — немного обеспокоенно поинтересовался Люк. — Неужели еще спит?
— Еще? — усмехнулся Тьен. — Уже! Вы бы еще позже вернулись. Она весь вечер у плиты провозилась, вас ждала. Так что теперь — т-с-с-с! Марш по комнатам, чистить зубы и спать.
— Но Софи же ко мне зайдет перед сном? — протянула Клер. — Она всегда меня укладывает.
— А сегодня я уложу, — сказал шеар. — Даже сказку расскажу, если через пять минут будешь уже в постели.
Услыхав про сказку, малышка просияла и помчалась к себе. Конечно, по пути она сунет свой любопытный носик в спальню сестры и увидит в полутьме ее силуэт на кровати, а если решит окликнуть, услышит сонное: «Доброй ночи». Огонь забрал тело Софи, но Тьен составил взамен простенькую иллюзию…