— Я бы с радостью, но в другой раз, — отказался мужчина, пока Софи не набросилась с упреками на радушную девчушку. — В смысле, на ужин. Но, если можно, я заглянул бы увидеться с Люком.
— Увидеться? — Девушка остановилась. — Можно и увидеться.
Она вырвалась вперед, перебежала дорогу и вошла в подъезд. Тьен не отставал.
На втором этаже Софи остановилась у одной из трех выходивших на широкую лестничную клетку дверей и достала ключ.
— Входи, — жестом пригласила она в темную прихожую.
Зашла следом и включила свет.
— Люк, милый, мы дома. Ты не выйдешь?
Из глубины неосвещенной квартиры послышались шаги, и в дверном проеме показалась тонкая фигурка подростка.
— Люк, — волнуясь, прошептал шеар. — Здравствуй. Ты меня, наверное, не узнаешь…
— Простите, — грубоватым, уже начинающим ломаться голосом проговорил мальчик, — я при всем желании не могу вас узнать.
Он сделал шаг на свет, и Тьен увидел изъеденное оспинами худое лицо и застывшие незрячие глаза.
— Удовлетворен? — спросила из-за спины Софи. — Теперь уходи.
— Нет.
— Нет?
Вместо ответа он крепко взял ее за руку. Обернулся сначала к мальчику:
— Был рад встретиться, Люк. Но уже поздно, так что я пойду. До свидания. До свидания, Клер, — поклонился он девочке. — Я только скажу пару слов вашей сестре.
Девушка все это время пыталась выкрутиться, но не возмущалась и не дергалась, чтобы не пугать детей. Он знал, что она поведет себя именно так, и потому не составило труда вытащить ее сначала из квартиры, а после — из подъезда, где гулкое эхо разносило каждый звук по трем этажам.
— Отпусти! — уже на улице позволила себе негромкий выкрик цветочница.
— Отпущу. Но обещай, что выслушаешь. Пожалуйста.
Обещаний он не дождался, девушка продолжала сердито сопеть, но вырываться перестала, и Тьен осторожно разжал пальцы.
— Софи, я… — Сколько слов он готовил для этой встречи, но сейчас и половины не мог вспомнить. С фотографией говорить было проще. — Я понимаю, как глупо все выглядит. Явился через столько лет… Но все это время я помнил о вас. И вернулся бы, если бы мог… Точнее, я вернулся, как только смог. Да, я теперь чужой для вас человек, и вы оба изменились. И появилась Клер, да. Но в этом городе у меня никого больше нет. И я…
— Ты сидел в тюрьме? — перебила она.
— В тюрьме? — растерялся Тьен.
Девушка с грустной усмешкой махнула рукой:
— Забудь. Просто одна из версий. У меня немало их было за эти годы. Тюрьма, несчастный случай, тяжелая болезнь… Ты оставил деньги — сразу было понятно, что не вернешься. Но я все равно ждала. Искала тебя. Покупала газеты и читала о каждом происшествии. Оббегала больницы. Ходила в полицию всякий раз, когда где-нибудь находили труп молодого парня. Не представляешь, скольких мертвецов я тогда повидала, — она рассказывала об этом без эмоций, как о давно пережитом и почти забытом, а мужчине все больше и больше становилось не по себе. — Но я радовалась, что тебя среди них не было. Долго радовалась. Думала, главное — то, что ты жив. А раз жив, то однажды придешь.
— Я действительно не мог…
— Это уже неважно. Не мог, не хотел — какая разница? Какая разница, ты меня обманул, когда обещал, что никогда не оставишь, или я сама обманулась, когда поверила в это? Да, поначалу было трудно, но, слава богу, я не успела привыкнуть к тому, что кто-то решит все проблемы за меня. Справилась. Даже когда Люк заболел, — она закусила губу и умолкла, словно не знала, стоит ли продолжать. Но решилась: — Четыре года назад. Оспа. В городе было совсем немного заразившихся. Оказывается, всем делали прививки. Даже бродягам. Детям в сиротских домах. Заключенным в тюрьме. Приказ издали в тот год, когда ты ушел. Медицинские бригады тогда обходили дома: делали прививки на месте или оставляли листовки. В газетах были объявления. Но я ведь читала только страницы происшествий. И когда в наш дом приходили врачи, видимо, была в морге, на опознании очередного безымянного трупа.
— Значит, это я виноват? — спросил он, поняв, к чему она ведет.
— Нет, — покачала головой девушка. — Я. Занималась не тем, чем должна была. Думала не о том, о чем нужно было думать. Я совершила ошибку. А ты… Ты просто был этой ошибкой.
— Любую ошибку можно исправить, если постараться.
— Я уже исправила, — сказала она резко. — Вычеркнула тебя из нашей жизни. Перестала ждать и надеяться на чудо. И, знаешь, все тут же встало на свои места. А теперь ты появляешься и хочешь снова перевернуть все с ног на голову? Нет, я этого не позволю.