Люк вышел сам. В руке — тоненькая тросточка. Глаза спрятаны под темными стеклами круглых очков. У автомобиля старшая сестра подала ему руку и помогла нащупать открытую дверцу.
Мальчик устроился на заднем сидении. Клер запрыгнула с другой стороны.
— Едем, — поторопила Софи.
Заурчавший мотор почти заглушил запоздалое приветствие подростка.
— Здравствуй, Люк. Не получилось в прошлый раз пообщаться. Может, сегодня найдется время?
— Может быть.
В зеркале заднего вида отразилась равнодушно-вежливая улыбка, и сердце болезненно сжалось. Захотелось остановить машину, вытащить пацана, встряхнуть за плечи. Как же так, напарник? Неужели совсем не помнишь? Паровозик? Конфеты жменями? Сказки? Но, лошадка! — и салазки по скрипучему снегу…
— Значит, новый кавалер, — заключила Клер, сама себе ответив на давешний вопрос.
— Нет, — успел шеар прежде Софи. — Старый друг.
«Какой странный день», — думала Софи, рассеянно глядя на проносящиеся мимо дома, деревья и фонарные столбы. Людей она не видела: те исчезли, и в целом мире остались лишь они вчетвером… Вернее — втроем. Так было в последние годы: они втроем одни во всем мире…
И вдруг появился он. Старый друг.
Появился, исчез и снова появился именно тогда, когда ей понадобилась помощь.
Чудеса…
Но она больше не хотела чудес. Только одно — пусть Люк выздоровеет.
— Я вас подожду.
— Не нужно. Назад мы на трамвае. Или извозчика возьмем. Или пешком прогуляемся…
Девушка прикусила язык и мысленно выбранила себя. И надо было такое сказать: пешком! Через полгорода, с больным ребенком.
— Я подожду, — не принял отговорок Тьен.
Нико в их отсутствие одолжился у кого-то бензином и уехал. Вот кто во всем виноват! Ничего, попросится он завтра домой пораньше.
— Можно я пока в машине посижу? — попросилась Клер.
— Нет, — Софи за руку вытащила сестренку на тротуар. — Не нужно тебе с… Не нужно докучать человеку. Идем.
Доктор оставил в кабинете Люка, а их с Клер попросил обождать в коридоре. Темно, душно и ни слова не разобрать из того, что он говорит мальчику.
Впрочем, из того, что он говорил после ей, Софи тоже ничего не поняла, кроме того, что у Люка есть надежда на выздоровление.
— Начнем сегодня же. Лечебная ванна… Вы взяли полотенце? Как, не взяли? Завтра — обязательно с полотенцем… После — аппаратная стимуляция глазного нерва. Это не больно, юноша, совершенно не больно. Капли будете капать дома сами, дважды в день… И мазь на ночь, на лицо и открытые участки кожи: руки, шея… Вы запоминаете?
Софи запоминала, но когда он спросил, стало страшно: показалось, что как только она выйдет из кабинета, все забудет или напутает что-то, и Люк из-за этого никогда не выздоровеет.
— Барышня! — Доктор щелкнул у ее лица пальцами. — Очнитесь, милая моя. Я запишу вам все, не волнуйтесь. Для начала попробуем стандартный курс — две недели. Будете привозить брата к девяти утра на процедуры, а дома выполнять остальные рекомендации. Сейчас погуляйте минут сорок. Ванна и аппаратная стимуляция…
— Простите, господин Раймонд, я хотела узнать об оплате.
— Об оплате?! — возмутился медик. — Нет-нет, милочка. Никакой оплаты. И не рассчитывайте! Это первым пациентам я платил за то, что они позволяли мне подвергать их экспериментальному лечению и записывать ход опытов. Вам и листра не дам! Удовольствуйтесь тем, что ваш брат будет здоров!
— Я думала, платить должны мы, — пролепетала девушка, пристыженная, если не сказать униженная, предположением доктора.
— Вы? Мне? Я похож на нищего?
Стало понятно, отчего тот мужчина не придумал ничего, кроме как купить розы.
— Теперь можно посидеть в машине? — опять запросила Клер.
Софи, пребывая в растерянных чувствах, не нашла в себе сил спорить.
Только вот машины у крыльца не оказалось.
Глава 9
Все-таки Пьер Луз — талант!
Шеар слушал, как он говорит с Люком, а затем с его сестрой, и не мог не отметить, что выбрал правильного актера. За день сценарий выучил, образ создал, живой, с манерами, привычками — характерный такой образ. А с оплатой — это он, Тьен, придумал. Подачек девушка не приняла бы, а так и не догадается ни о чем…
— Замечательно, — похвалил он мнимого доктора, когда Софи и Клер вышли на улицу, а Люк — в соседнее помещение, где была приготовлена ванна. — Теперь подождите здесь.
Для Луза врачом был сам Этьен: молодой, никак еще не зарекомендовавший себя специалист решил помочь знакомым, не особо доверяющим его опыту, что и вынудило прибегнуть к хитрости. Дело, невзирая на обман, благородное, ничем (и это отдельно оговаривалось) больному ребенку не грозящее. Казалось бы, ерунда, все равно через две недели лицедей ни о чем не вспомнит, но то, что его волновали такие нюансы, радовало.