Выбрать главу

— Позволишь взглянуть? — женщина кивнула на тетрадь, которую Кеони прижимал к груди.

Не ожидавший такой просьбы юноша смутился.

— Пожалуйста, — не смог отказать он. — Но это черновые наброски.

На первой странице красивым почерком было выведено: «Деяния Этьена, славного шеара Итериана, обманувшего смерть и время, старшего сына мудрого шеара Холгера и внука шеара Вердена, да славится имя его в веках».

Лили прочла это и, не заглядывая дальше, вернула тетрадь.

— Пиши впредь все сам, — повторила она свой совет. — И постарайся, чтобы это не попало ему на глаза.

Оставив Кеони, она прошла по скальному выступу и присела рядом с шеаром, по его примеру безбоязненно свесив с карниза ноги.

— Хотел бы и я однажды узнать его так же хорошо, как она, — со вздохом сказал тритон оказавшейся рядом Эсее.

Сильфида, представлявшая в свите шеара народ воздуха, улыбнулась.

— Вряд ли у тебя получится.

Зависнув над землей, она обняла за шею бывшего намного выше нее юношу и зашептала ему на ухо что-то, от чего щеки тритона, не имея способности краснеть, сделались насыщенно-лилового цвета.

Эсея всегда говорила правду или то, что считала правдой, могла поспорить с самим шеаром и часто не стеснялась в выражениях, грубость которых не сглаживал нежный голос. Некоторые недоумевали, почему из всех сильфов Итериана сын правителя принял в личную свиту именно эту девчонку, и Кеони иногда — тоже. Все, что он знал, лишь гулявшие среди бойцов слухи. Говорили, что последняя волна уничтожила всю ее семью, от пра-прапрадеда до младших братьев, и шеар взял Эсею после того, как сильфида вместо клятв в верности ему и Итериану заявила, что ей больше нечего терять.

— Время, — предупредил со стороны Фернан. — Возвращаемся.

Шеар тут же оказался в центре своего маленького воинства.

Лишь теперь он позволил себя снять маску, которую носил, чтобы память врагов не сохранила его лица, и устало растер виски.

— Как же я хочу домой, — услыхал Кеони его ни к кому не обращенный шепот.

— Мы скоро будем там, — поспешил обрадовать командира юноша и запнулся, увидев, как сердито сощурились яркие зеленые глаза и наморщился под разноцветными косичками лоб.

В следующий миг лицо мужчины разгладилось, и шеар ответил сыну воды улыбкой:

— Да, Кеони. Уже скоро.

Глава 2

День спустя

где-то еще дальше

Шеар Холгер, правитель Итериана, принимал в своем кабинете сына. Младшего сына, как теперь следовало говорить, но, если речь не шла об официальных мероприятиях, подданные остерегались делать подобные уточнения в присутствии Холгера. Законы четырех заставили его признать рожденного далеко от благословенных земель и каким-то дивом прошедшего испытание стихий бастарда, однако близких отношений между ними не сложилось, и приближенные понимали: для правящего шеара Эйнар был, есть и навсегда останется единственным ребенком.

Но возлюбленное чадо нежданно стало на путь бунтарства.

— Что это? — Холгер, поморщившись, указал пальцем на голову сына.

В остриженных по плечи темных волосах наследника пестрели четыре тонкие косицы с вплетенными в них разноцветными нитями.

— Многие дети стихий выражают подобным образом свою принадлежность к тому или иному началу, — разъяснил Эйнар. — Шеару полагается носить все четыре цвета.

— Четыре цвета? — желчно переспросил Холгер. — То есть, без красной косички никто не узнает во флейме флейма, и без зеленой — альва в альве? А шеар так вообще не шеар, если не станет рядиться, как шут?

Правитель Итериана прекрасно знал, кто являлся родоначальником подобной моды, и то, что наследник поддался этим веяниям, его не радовало.

— Нет ничего плохого в том, чтобы носить на себе символ своей стихии, — произнес спокойно молодой шеар.

Для какого-нибудь человека отец и сын выглядели бы практически ровесниками, ведь у людей годы резче отпечатываются во внешности, оставляют морщины на лице и серебро в волосах. Но представитель любого из народов Итериана понял бы, что Холгер, высокий, как альв, и смуглый, как флейм, с голубыми глазами сильфа, и иссиня-черными волосами водяного змея, старше наследника минимум на триста лет: слишком наивным кажется рядом с родителем Эйнар, слишком просто глядят на жизнь чистые зеленые глаза.