— Суслик ты, больше никто, — обозлился Казак, словно прочитав ответ в Студентовых глазах. — Колода немоговорящая!
Студент в душе запротестовал. Ему не нравилось, когда его оскорбляют в таких выражениях, которые могли подойти к Инженеру, например.
— Ты что ругаешься, дядька! С ума, что ль, спятил?!
— Я вот тебе поперечу, я тебе поперечу, — уже более миролюбиво пригрозил Казак. — Хорошо, что хоть себя в обиду не хочешь дать. За это я прощаю твою невоспитанность.
Студент восхитился такой постановкой дела: надо же, сам клянет Студента на чем свет стоит, ругается и чуть на драку не вызывает, а он, Студент, оказывается и виноват. Откуда он, с луны, что ли, упал? Или все-таки выбрался из-под этого камня, которым его придавили, лет эдак, скажем, триста пятьдесят назад. Теперь вот выкарабкался оттуда и начал задавать свои дурацкие вопросы?
— А как Держава? — нарушил Студентовы размышления Казак.
— Держава? — не понял Студент. — Держава не шелохнется.
— «Не шелохнется», — передразнил Казак. — Как же она не шелохнется, когда за нее стоять некому! Ты, что ль, за нее стоишь? — И он повел глазами на покореженную рощицу и на рыбьи потроха.
— Какую вы, собственно, державу имеете в виду, объясните конкретно-популярно? — попросил Студент, ибо их беседа стала напоминать урок географии.
— Ну, это как на немой карте, — затруднился Казак. — Вроде территория знакомая, все реки есть и горы, названий только нет. А уж на ней все города там и острожки понасажены, вся остальная Держава. Ту, немую Державу нужно стеречь пуще глазу, ибо, не удержи ее, тогда и остальному конец.
Точно, точно, это был урок географии. Может, он учитель? — прикинул Студент, учит по привычке: увидел патлатого и безусого и учит, ясное дело. Только сабля зачем? Чтоб быстрее доходило?
— Ух, гады! — Казак запрыгал на одном месте и принялся яростно хлестать себя ладонями по бокам и лицу. — Опять учуяли. Ну, теперь мне спасу нету.
И правда, со всего Берега, выкарабкиваясь из-под листочков, травинок и снимаясь с болотистых луж, сначала собираясь в небольшие стайки, потом гуртуясь, начали слетаться комары. Они тянулись длинным шлейфом над горами, над лесами, над тундровой пустовертью и над сверкающими речушками, достигали этого ручья и набрасывались на Казака. Студента они не трогали, потому что он перед этим намазался какой-то антикомариной пакостью и теперь блаженствовал, глядя на покусанного чувака. Казак же все сильнее прыгал и хлопал себя по всем частям тела. Было похоже на то, что они съедят Казака и костей не оставят.
Студент сжалился над ним и протянул ему антикомарин. Казак неумело намазался им, но это ему не помогло: комары еще сильнее набросились на его, на только что намазанные открытые участки тела. Казак вынужден был забиться почти в самый огонь костра и оттуда принялся поносить Студента за то, что он ему посоветовал намазаться такой пакостью.
— Вот видишь, — рычал он из клубов дыма, — что ты мне насоветовал?! Да они меня съедят и костей не оставят!
— А почему тогда они меня не трогают? — недоумевал Студент.
— Ты не ври! — бесновался огонь и дым. — У тебя, сукина сына, иммунитет. У всех вас, сукиных сынов, иммунитет. А меня вот кусают злей год от года. Почему?
От Казака уже валил дым, но Казак терпел-терпел и дотерпелся до того, что комары искусали его уже в кровь, в самом огне, видно, для них это был лакомый кусок. Казак взвыл и вылетел из пламени, таща за собой хвост огня. Он кинулся в лес, причитая и нелепо размахивая руками. Бежал он так быстро, что только сушняк трещал вслед за ним да свистел комариный шлейф, втягиваясь в просеку, образованную им.
Студент хотел бежать вслед за Казаком, чтобы помочь хоть чем-нибудь, но того и след простыл. Студент остановился. Вокруг было так тихо, так пахло болотной сыростью, что Студент с интересом стал всматриваться в чащобу. Над туманом выпрыгнула и повисла луна, будто нарисованная расплывающимся серебрином, пронзительно просвечивающий сквозь туманное одеяло появился перекат, и на перекате тенями выскакивала вверх идущая рыба. Студент загляделся, понемногу ему стало казаться нелепым и нереальным происшествие с Казаком. Откуда он мог тут появиться? Студент вздохнул и почесал голову. Похоже на бред сивого мерина. Казак этот вовсе не казак, а какой-то псих, сбежавший в эти края, не иначе, да и этого психа не было. А то — напялил на себя саблю и ходит учит. Нету тебя, драгоценный, приснился. Натравить бы на тебя Амбарщика, тому достаточно только посмотреть на Казака своим ледяным взором, и — готов, скис.