Вдруг затрещали кусты, и в круг света от костра ввалился всклокоченный Казак с саблей в одной руке. Широкими движениями он разил саблей туман и сухие ветки…
Студент уже готов был испариться, но Казак буркнул:
— Сиди! Вот, дождался — гостей вожу таким говёшкам! Уф-ф-ф…
Он снял шапку и вытер ею потный лоб.
— Готова дорога, мать!
Казак обернулся к просеке и сделал хитрый реверанс: присел, попятился, подмел папахой землю, со смаком рубанул саблей воздух, чмокнул и поклонился.
…Студент чуть не упал. Дыхание у него остановилось, глаза полезли на лоб, а рот широко открылся: к костру из просеки, прорубленной Казаком, медленно приближалась та самая женщина, которую Студент видел купающейся в бухточке! Студент тайком ущипнул себя, но видение, если только это было видением, не исчезло: женщина была такой же реальностью, как и стоящий в полупоклоне Казачина.
Но что это стала за женщина!
У нее во лбу только звезда не горела; длинное до пят не то платье, не то туника с мерцающими блестками по сиреневому полю, открывающее одну грудь; на ногах туфельки с золотыми скаными пряжками; свободно рассыпанные по плечам темно-рыжие волосы забраны на лбу золотой диадемой. Губы она сложила в победную улыбку, а короткий вздернутый носик нацелился прямо на Студента. Он, между прочим, отметил, что ее, несмотря на рискованный и не очень по сезону туалет, не кусают комары. Они вообще куда-то исчезли.
Так как Студент оторопел, за дамой начал ухаживать Казак. Он вытащил из-за спины кресло с сафьяновой обивкой и, смахнув папахой невидимые пылинки, неуклюже пододвинул его женщине.
— Мерси, мадам, — произнес он изысканно и покосился на Студента; мол, вот как нужно.
«Мадам» села в кресло с такой простотой, будто ей сотню лет подносили кресла с сафьяновой обивкой и она удостаивала их своим вниманием. Милостиво улыбнувшись Казаку, она и его пригласила сесть, на чем стоял, одним важным движением руки. Казак, польщенный таким вниманием, благодарно наклонил русый чуб и уселся прямо на землю у ее ног.
— Здравствуй, Студент! — обратилась она к мумии, в которую минуту назад превратился Студент. — Ты меня разве не узнал?
— Э-э-э… М-м-г-ммм… — произнес Студент.
— Что-то ты не очень красноречив, — задорно сказала женщина. — Смотри, как бы с тобою не было скучно!
— Ослятя! — подтвердил Казак. — Оно разве умеет что сказать?
И он с преувеличенным вниманием принялся смотреть на Студента, как бы ожидая от того невероятной сообразительности и достойных такого случая слов, но так ничего и не дождался. Женщина, мельком взглянув на Казака, решила Студента выручить:
— Афанасий мне рассказал, как вы мило тут побеседовали. Ну, что ж, я очень рада, что вы смогли достигнуть взаимопонимания по ряду обсуждаемых вопросов.
Студент немного очнулся: ничего себе, он называет это «побеседовали»! Если он такой хитрый жук, может быть, он объяснит, какого именно «взаимопонимания» они с ним достигли? И что еще он наплел этой ослепительно красивой женщине?
— Э-э-э. Он действительно преподал мне урок географии. Ваш Афанасий в приличных случаю выражениях рассказал мне о Державе.
— А-а-а! — женщина рассмеялась. — Это его конек, любимая тема.
Афанасий почувствовал некоторое беспокойство и зашевелился, с угрозой посматривая на Студента.
Но Студент уже забыл про Афанасия, гораздо больше его стала занимать сама женщина. Интересно, как ее зовут?..
— Называй меня Флора, — мило молвила женщина, будто прочитав Студентовы мысли.
— А я Студент, — пробасил Студент. — Очень приятно!
Афанасий с изумлением посмотрел на Студента: не ожидал, мол, не ожидал, браво, Студент!
— А я знаю, кто за мной подсматривал, — лукаво усмехнувшись, сказала женщина.
Щеки Студента расцвели, будто маков цветок, и даже спине стало жарко. Женщина с любопытством посмотрела на него и чуть приметно и иронически улыбнулась.
— Мне нравится, как ты покраснел, — сказала она. — Мужественно покраснел, без всяких ужимок и отворачиваний.
Она откровенно рассмеялась, а Афанасий не знал, на кого смотреть: переводил взгляд то на Флору, то на Студента, крякал да поглаживал булат. Женщина еще раз пытливо всмотрелась в Студента, словно убеждаясь, что он краснел честно, без всякой липы, и сказали:
— Ну и истории с тобой случаются, уважаемый Студент. Мы продолжим наше знакомство, правда, Афанасий? Судно его вернется только утром, если вообще вернется: тут уж как повезет, поэтому приглашаю тебя в гости.
Афанасий подал ей телефон без шнура и розетки, который имел такой вид, будто его неделю назад изобрел Белл, а она сказала в трубку: