Она считала, что всему причиной война и моя инвалидность. А я, разумеется, считал совсем по-другому. Конечно, моя левая рука всегда останется такой, как сейчас, но ведь многие жены получали мужей и в худшем состоянии. Конечно, мы жили плохо, но разве многие семьи не жили еще хуже? По-настоящему семья и дом зависят от женщины, от ее ума и понимания. У моей не оказалось ни первого, ни второго.
И вот к какому выводу я пришел: все материальные блага, обеспеченность семьи, наличие импортных холодильников или загородной виллы не меняют и не спасают положения. В семье или есть понимание, или его нет. Это даже не любовь, это нечто другое. У женщины просто должно проснуться чувство понимания. Если его нет, то ничто в мире уже не спасет эту семью. Допускаю, что рождению Понимания способствует и сам мужчина. Но только способствует.
Может быть, другому мужчине и удалось бы добиться этого понимания у моей бывшей супруги. Мне не удалось, и теперь я часто думаю, что наш брак был большой ошибкой, которую я допустил в своей жизни. А может, если бы не война и не мое ранение, мне бы удалось разбудить в ней это чувство понимания. Очевидно, есть предел переживаний для каждой женщины. Для моей предел был установлен несколько ниже, чем для других, и она сорвалась, не выдержав свалившихся на ее голову испытаний.
Иногда мне кажется, что с Ириной у нас могло бы получиться то самое чувство понимания, которое никак не получалось с моей бывшей женой. Но… не судьба. Ее убили отчасти из-за моей небрежности, и теперь я уже не тот человек. Нет, я не стал машиной, нацеленной на удачу. Я просто стал больше человеком, чем все остальные. Более подлым, более изощренным, более безжалостным и жестоким к себе подобным. Эти качества только человеческие, у животных их не бывает.
На следующий день я встречаюсь с заказчиком уже в другом месте. На этот раз я вижу в его глазах любопытство. Кажется, ему интересно, какими методами я буду действовать. Он тоже мыслит по категории «орел—решка», «попал—не попал», «нашел—не нашел». Он не знает, что существует третий вариант, когда монета падает на ребро. А может, знает? И поэтому так внимательно и заинтересованно смотрит на меня, словно спрашивая – действительно ли я намерен добиться успеха?
– Вот его досье. Здесь о нем собрано все, что мы смогли узнать. Включая его вкусы, любимые напитки, еду, друзей, знакомых, даже с кем он ходил в детский сад, – холодно говорит мой заказчик, передавая довольно объемное досье.
– У него есть родители?
– Думаете, он любит маму больше, чем деньги? – хмыкает собеседник. – У него нет родителей. Есть сестра в Средней Азии. Мы проверяли. Он ей ни разу не позвонил.
В «дипломате» лежали и двадцать пять пачек денег, аккуратно упакованных таким образом, чтобы мой чемоданчик закрывался.
– Мне нужно знать еще кое-какие подробности, – говорю заказчику, – кроме того, что написано в этом досье. Мне нужна ваша консультация.
– Я могу вам помочь? – удивляется собеседник.
– Именно вы. Судя по всему, вы достаточно внимательный человек. У меня есть несколько вопросов, на которые я хотел бы получить ответы. Это поможет в моих поисках.
Он кивает, разрешая спрашивать.
– Вы встречались с ним лично? – задаю я первый вопрос, и он снова кивает, ничего не добавив.
– Первое свойство характера, о котором вы подумали? Его первая, главная отличительная черта, на ваш взгляд?
Он чуть задумался. Затем ответил:
– Хитрость, изворотливость. Скользкий тип, очень хитрый.
– Понятно. Теперь следующий вопрос. Как он ведет себя в обстановке опасности? Отступает или нападает, прячется или прикрывается какими-то обстоятельствами?
– Думаю, скорее он уклоняется от прямого столкновения, чтобы обойти и ударить с тыла. Но он достаточно злопамятен.
– Вы указали в досье, где именно вы его искали?
– Конечно. Все страны, города, дома. Как мы искали, почему, где именно. Все там написано. Но досье вы должны мне вернуть.
Это даже больше того, на что я рассчитывал.
– Конечно. Через два дня вам привезут досье. Назовите адрес, куда именно.
Он не спрашивает, кто привезет. Нет, этот тип определенно – профессионал. И я задаю последний, самый важный, вопрос:
– Как вы догадались, что он жив? Подмененный труп еще не доказательство. Может, просто в морге напутали и выдали не того? В прошлый раз вы сказали, что вам удалось вскрыть его могилу?
Мой заказчик достает сигарету, закуривает и неприятно улыбается.
– Ошибки быть не могло. Но, самое главное, после его смерти неизвестный, но очень похожий на него человек появился в Швейцарии и снял деньги, которые принадлежали совсем другим людям. Вы верите в такие случайности?
– Честно говоря, нет, – киваю я, уже понимая, что его подозрения оправданны. А он продолжает: – Мы искали его по всему миру шесть месяцев. Задействовали для этого сотни людей, обращались к частным сыскным агентствам. Его нигде не могут найти. А он нам очень нужен.
– Представляю, – улыбаюсь в ответ, – если вы готовы платить такие деньги. Надеюсь, не придется искать вас, когда вы должны будете заплатить мне оставшуюся сумму? Было бы слишком накладно – искать его и вас.
Какое-то время он недоуменно смотрит на меня, затем, поняв, что я почти слово в слово повторяю слова, которые он мне сказал при расставании в прошлый раз, начинает смеяться. Он смеется так, словно металлом водят по стеклу.
– Мы в расчете, – отсмеявшись, говорит он, блеснув золотым зубом, расположенным в глубине его неприятного рта. Все-таки тонкие губы бывают у очень злых и мстительных людей. – Но можете не волноваться, деньги будут выплачены исправно.
– А я и не волнуюсь. Пока не получу деньги, вы не узнаете адреса того, кого ищете. Конечно, если я его найду.
Он согласно кивает.
– До свидания. – Я забираю свой «дипломат» и ухожу от этого типа. Он либо бывший руководитель профсоюза палачей, либо бывший директор скотобойни. От него физически пахнет кровью. Ведь у крови есть свой, специфический, запах, который может перебить аромат любого французского парфюма. Мне неприятен этот заказчик. Слишком долго находиться в его обществе очень тяжело. Лучше не видеть его лица.
Вечером я листаю досье. Никаких сомнений нет: эти ребята либо из службы безопасности, либо из других не менее компетентных органов. Все учтено, подшито, проверено. Такое объемное досье я в своей жизни еще не видел. Кажется, они действительно проследили его жизненный путь от рождения до «могилы». И так аккуратно все зафиксировали.
Рашид Амирович Касимов. Родился в Ташкенте, в сорок восьмом году. Отец работал заместителем начальника национального Госбанка. Вот откуда у него такие способности к финансам. Мать была обычной домохозяйкой, что на Востоке встречается часто. Странно, что у них была маленькая семья, всего двое детей. Он и сестра. Хотя нет, был еще брат, который умер в детстве. О нем я тоже нашел информацию.
Учеба в школе, учеба в институте. Женитьба. Родственники жены. Дочь, сын. Переезд в Москву. Открытие разного рода кооперативов. Участие в акционерных обществах. Близость с «сильными мира». Его личные друзья. Фотографии друзей. Его связи с мафией. Откуда они узнали такие подробности? Его любовницы. Неужели за Касимовым столько лет следили? Иначе просто трудно вообразить, какие деньги и усилия вбуханы в это досье. Здесь действительно работали десятки людей.
Его предприятия, его активы. Данные из различных банков. Справки экспертов. Судя по всему, он имел более ста миллионов долларов, из которых в виде недвижимости и разного рода вложений осталось не больше сорока. Остальные деньги так и не нашли. О них не знала даже супруга. Очевидно, их он тоже сумел вывезти заранее. Интересно все-таки, какую сумму он присвоил, если оставшиеся шестьдесят захватил в качестве довеска к основным украденным деньгам? И зачем ему такая куча денег, если он оставил здесь семью? Впрочем, судя по досье, у этого человека патологическая страсть к деньгам. И все-таки мне не совсем понятно. Он был очень состоятельным человеком, бизнесменом, имеющим достаточное количество денег, чтобы не голодать, и, самое главное, имеющим очень хорошие перспективы, чтобы умножить свои активы. Зачем ему исчезать? Почему он решил присвоить чужие деньги, понимая, что в Россию ему уже не вернуться? Почему пошел на это? Ведь он потерял гораздо больше. Невозможность работать в России и странах СНГ, вынужденное затворничество, уход от семьи. Так во имя чего? Как бы человек ни любил деньги, он не станет отказываться ради какой-то определенной суммы от всего остального в жизни, в том числе… и от других денег, которые получал вполне легальным путем. Этот вопрос я у себя отметил как самый важный.