– Сядь назад, – приказал Витас, быстро влезая в машину.
С ним пришел низенький, сухопарый парень, которого он представил как Мирко. Мирко поклонился с улыбкой, и стало заметно, что у него нет половины зубов. Адриана скользнула на заднее сиденье, Витас снова завел двигатель железным прутом, Мирко, сидя рядом с ним, показал ему еле заметную дорогу в поле. Мама Ирина положила морду на колени Адриане, и она тихонько ее поглаживала.
– Красивая у тебя женщина, русский, – сказал Мирко.
– Я не русский, а женщина к этой истории отношения не имеет! – прошипел Витас, нахмурившись.
– Да я просто так сказал, – стал оправдываться Мирко.
– Молчи и следи за дорогой! – приказал Витас.
Мирко втянул голову в плечи и начал что-то тихо напевать. Дорога кончилась у подножия холма, и машина с натугой поползла вверх. За холмом оказалась железная дорога, над ней мост, а возле моста сгрудились почти невидимые в темноте домики.
– Здесь, – сказал Мирко.
Витас погасил фары и на самой малой скорости подъехал к домикам. Потом обернулся к Мирко:
– Здесь не меньше сотни домов. Какой из них?
– Не помню. У Славянина здесь магазин. Ищите!
Витас сжал кулаки, и вены у него на шее угрожающе налились. Мирко засмеялся нехорошим смехом:
– Может быть, если твоя женщина будет со мной поласковее, я вспомню получше…
Витас коротко и резко ударил его в подбородок, голова парня мотнулась к стеклу, и он захныкал. Мама Ирина залаяла.
– Ну-ка, вылезайте! – приказал Витас Адриане и Маме Ирине.
– Но он угонит машину! – запротестовала Адриана.
– А у нас уговор: он мне – Славянина, я ему – машину. Ну, пошли!
Не успели они выйти, как Мирко уже умчался, со ссадиной на подбородке, но в новой машине.
– Но как же мы теперь его найдем? – спросила Адриана.
Витас порылся в кармане куртки, вытащил шарфик Карло и помахал им перед носом Мамы Ирины:
– Мальчик, Ирина. Его надо найти. Ищи!
Мама Ирина, казалось, кивнула, все поняв, потянула носом и решительно двинулась вперед. Хвост ее быстро-быстро завилял.
XXVI
Сколько времени прошло? Лаура положила трубку, и сердце у нее оборвалось. В редакции журнала ей сказали, что Джанджильберто уже с неделю не подавал признаков жизни. Его сотовый не отвечал. Мысль, которую она гнала от себя, постепенно прокладывала дорогу в мозгу. Лаура снова взялась за трубку и набрала номер 113. Долго гудели длинные гудки, потом трубку сняли, но при первых же звуках голоса полицейского она бросила трубку. Ее остановила мысль о Карло. Надо еще подождать. На кухне она накапала себе в чашку двадцать капель транквилизатора и залпом выпила. Потом побрела в комнату сына, взяла плюшевого мишку и, обняв его, улеглась на кроватке Карло, широко раскрыв глаза.
XXVII
Домики оказались полуразвалившимися бараками, вокруг никого не было, если не считать кучки бродяг, гревшихся у костра и передававших по кругу бутылку дрянного вина. Адриана прижалась к Витасу, все внимание которого было поглощено тем, чтобы отшвыривать ногами разбуженных Мамой Ириной крыс. Собака уверенно шла по следу. Они очутились перед деревянной, заколоченной крест-накрест дверью. Мама Ирина залаяла и отказалась идти дальше.
– Иди за мной след в след, – шепнул Витас. – Славянин опасен. У себя он отстреливал людей, был… как это… снайпером. Я пошел…
Чтобы открыть дверь, понадобилось два сильных удара. На третьем доски соскочили, и дверь со скрипом открылась. Мама Ирина, как выпущенная из пращи, метнулась в темноту. Витас за ней. Никто на него не бросился, никто не выстрелил. Витас провел рукой по стене и нащупал выключатель. Помещение осветилось тусклым светом. Это была аккуратная, почти шикарная комната, повсюду стояли ящики с ликерами, телевизорами, персональными компьютерами. Похоже, Славянин приторговывал краденым. Мама Ирина заскребла когтями возле люка в полу. Витас откинул люк и спустился вниз.