– Пять тысяч.
– То есть ты все-таки заставил их раскошелиться, – хмыкнул полицейский. – Как только они проявятся – сразу звони.
Кампанья заглянул к Амелии:
– Мне нужна твоя помощь.
– Еще одна пицца в том же местечке?
– Я должен найти тех двух типов, что мы видели. Они хорваты и, возможно, остановились в какой-нибудь местной гостинице.
Амелия посмотрела на него настороженно:
– Веронези знает?
– Нет. И был бы против.
Амелия подняла глаза к небу.
Через два часа поисков они сдались. Йосип и Зоран не были зарегистрированы ни в одной гостинице.
– У них тут квартира, – сказала Амелия.
– Тогда зачем им кладовка Ортиса?
Информатор объявился снова два дня спустя. Они встретились в гостинице в Альбано-Терме. Вид у Ортиса был совсем мрачный. Он даже не побрился с утра.
– Что случилось? – спросил Кампанья.
– Они приезжали вчера ночью, сразу после закрытия пиццерии, – ответил Ортис. – Они выгрузили из фургона несколько ящиков, после чего Зоран закрылся в кладовке и даже не позволил мне зайти взять пива, чтобы пополнить бар. А сегодня утром приехал другой грузовик – и ящики исчезли.
– Почему ты мне не позвонил?
– Я боялся. Случись что, и они сразу поняли бы, что это я их заложил.
– Ты записал номера машин?
Ортис покачал головой.
– А деньги?
– Они оставили мне конверт в кладовке.
– Как ты думаешь, что лежало в ящиках?
– Тяжелые они были. Уверен, что оружие.
Кампанья допил свой томатный сок.
– Слушай внимательно. В следующий раз ты мне позвонишь. Я только хочу проследить за грузом. А если ты мне не поможешь, я отправлю в суд эту старую историю с кокаином и тебе не поздоровится.
Он возвращался в Падую, когда зазвонил мобильный телефон. Звонили из квестуры: его вызывало начальство.
Веронези ждал его не один. В кабинете сидели три типа, которых он раньше никогда не видел. У них был вид легавых, и Кампанья готов был поспорить, что это карабинеры. Но оказалось, типы из финансовой гвардии, а именно – из отдела по борьбе с организованной преступностью.
Веронези сразу перешел к делу:
– Ты мешаешь операции, которую проводит финансовая гвардия. Наши коллеги просят прекратить все контакты с Ортисом.
– Но это мой информатор, – попробовал протестовать инспектор.
– Больше нет, – ответил один из троих. – С сегодняшнего дня он наш.
– Он мне доверяет.
– Нам он тоже будет доверять, – ответил другой.
Кампанья взглянул на начальство в ожидании поддержки:
– Почему мы не можем сотрудничать? Я поддерживаю связь с Ортисом и передаю всю информацию вам.
– Ты сам знаешь, что так не бывает, – отрезал Веронези.
– Могу я узнать хотя бы, о какого рода операции идет речь?
– Когда она завершится, мы организуем обычную в таких случаях пресс-конференцию, – ответил тот, что до сих пор продолжал хранить молчание.
Попрощавшись с коллегами из финансовой гвардии, Веронези устроил Кампанье головомойку, угрожая мыслимыми и немыслимыми санкциями, но инспектор прекрасно знал, что до этого дело не дойдет. В глубине души Веронези и сам был раздосадован, что коллеги увели дело у него из-под носа. Даже если он этого дела так и не открыл.
В последующие дни Ортис неоднократно звонил ему. Но Кампанья не подходил к телефону. Он не мог. И сам страдал из-за этого. Не то чтобы он так беспокоился из-за Ортиса, но он был убежден, что настоящий полицейский никогда не должен обманывать доверия своего информатора.
Он поделился своими мыслями с Амелией, но та лишь пожала плечами:
– Я никогда не имела с ними дела, но на твоем месте не создавала бы себе проблем. Все информаторы – продажные твари, кто из-за денег, а кто из страха перед тюрьмой.
– Ты рассуждаешь, как Веронези. Но вы оба заблуждаетесь. Без этих продажных тварей нам не удалось бы раскрыть множества дел. Они нужны нам как воздух, и хороших информаторов найти очень трудно, – резко парировал он.
Прошел месяц. Он начал забывать об Ортисе, и даже Веронези простил его. С Гайей же, напротив, они постоянно ссорились. И все по вине одного архитектора, который стал звонить ей слишком часто, в том числе и домой по вечерам. Илария очень переживала из-за происходящего, стала нервной и вспыльчивой. По обоюдному согласию они решили дать друг другу передышку и договориться о разводе так, чтобы не слишком травмировать девочку.
Как-то в субботу после обеда Кампанья с женой и дочерью был в гипермаркете. Он устало толкал перед собой тележку, нагруженную продуктами и моющими средствами. Илария бегала между стеллажами, возвращаясь к ним с полными руками сладостей. Услышав мелодию мобильного телефона, Кампанья страстно пожелал, чтобы звонили из квестуры, – так он устал от еженедельного обряда совершения покупок. Это оказалась Амелия – она в тот день дежурила.