Гоблин ощутил с великим негодованием, как кто-то примостился ему на спину. И самое досадное было то, что до ножа никак нельзя было дотянуться.
Оставалось футов семьдесят. Некоторые хищники залетали снизу и падали в ноги измученного бойца, но не могли устоять под их удивительной мощью. Ветви деревьев здесь опускались всё ниже и ниже, и сидевшей на спине тролля гадине приходилось постоянно уклоняться, и вот уже она хотела воткнуть свои клыки в плоть измождённого от продолжительной беготни Тара, как была сбита одной ветвью, от которой мужественный бегун сам чуть не пострадал, но вовремя заметил её на пути, в то время как сидевший на его спине подлец ничего не видел впереди и… остался, как говорится, с носом.
С левого боку залетели ещё двое и чуть было не сбили державшегося из последних сил воина, и в следующий миг, зацепившись за одежду тролля, пристроились с удобством на «скакуне». Теперь на себе страдалец нёс тяжёлую, превышающую его собственную массу, ношу. Кое-кто ещё умудрился зацепиться за одежду несчастного тролля самыми кончиками своих острых и цепких когтей, так что тот принудительно принял на себя роль локомотива. И вроде бы с ней справлялся…
Легкие спортсмена испытывали огромное перенапряжение от такой непосильной для их обладателя нагрузки. Они еле выдерживали, работая как насос с почти неограниченным коэффициентом полезного действия. Ещё и защемило в боку. Икроножные мышцы на ногах спасавшегося бегством здоровяка превратились в камни. Однако это был ещё не предел…
Тридцать футов… Непомерно гигантское расстояние для оказавшегося в столь затруднительной ситуации избранника судьбы. Жизнь бойца висела на волоске. Те монстры, что находились в районе спины тролля, никак не могли вцепиться своими клыками в плоть Тара, так как теснились между собой, устроив страшную возню в столь ограниченном для такого скопища пространстве.
И вот всего несколько шагов до свободы! Силы Тара были уже на исходе ещё тогда, когда оставалось в сотню раз больше. Огонь в глазах, пот ручьями катится по лицу, кулаки стиснуты до состояния паралича, что вряд ли кто сможет разомкнуть эти сжатые до самого покраснения пальцы, когти которых разрезают плоть, так что сквозь них просачивается горячая кровь… Правый кулак был весь в крови, притом ничего не держал, левый кулак тоже был весь в крови, заключавший в своей мертвецкой хватке одну из передних лапок, покрытых бесчисленными маленькими иголками, наседавшего спереди монстра.
Тар издал дикий и грозный рёв и с этим воинственным кличем осилил последние пятнадцать футов. Наконец Тар выбрался на пространное место, на свободу, измождённый, страшно задыхающийся и истекающий кровью. Все твари, пересёкшие условную черту заколдованного леса, просто испарились, и Тар ощутил несказанное, невероятное облегчение. Сердце в груди колотилось с такой силой, словно просилось наружу, на свежий воздух, чувствуя себя в теле укротителя как в топке.
Он совершил невозможное. Сила от испарившихся монстров перешла к нему и чуть не сгубила ему жизнь, нахлынув на обессиленного Тара невидимой волной. Тролль, увидев простирающийся перед ним прекрасный цветочный луг и ощутив себя живым, в полном изнеможении упал на землю, потеряв сознание.