В тот же самый момент Глэйс активирует «Разгон», как бы выстреливая своим телом вперёд. Вперёд и чуть влево. Умный конь вовсе не собирается накалываться на древко, а пытается пройти впритирку слева, подставив противника под удар моего копья.
А дальше происходит то, что застаёт врасплох и врага, и Глэйса. Лишь я, сосредоточенный на ударе, успеваю сориентироваться. Хотя никакой заслуги сознания в этом нет. Глэйс выносится вперёд и влево. Враг стремительно отпрыгивает вправо, и уже в прыжке осознаёт, что отпрыгивает прямо под несущегося на него коня. И изменить уже ничего нельзя. Противник в прыжке, Глэйса несёт вперёд набранный разгон… Всё, что успевает хаосит, это едва коснувшись земли выставить своё оружие вперёд, стремительно поднимая острие. Удар. Глефа входит коню куда-то за грудину и скользит дальше, легко вспарывая брюхо. Наверное, дымящиеся кишки вываливаются сейчас за нами на землю. Миг, и уже моё копьё бьёт врага в грудь, легко проламывая кость и протыкая тело насквозь. Миг, и Глэйс издает дикий, почти человеческий крик, снося своим телом врага и ломая древко моего копья. Следующий миг, и Глэйс исчезает, а меня, не успевшего разжать пальцы на огрызке оружия, вбивает в падающее массивное тело воина. Обломанное древко, кажется, тоже куда-то втыкается. Что-то раздвигает звенья кольчуги на бицепсе, пронзая руку. Выставленный вперёд щит бьёт своим краем в плечо врага, а шлемом я вонзаюсь в искаженное болью лицо противника. Всё это одновременно. Сознание фиксирует происходящее, но отстранённо, как будто наблюдая замедлившиеся фигуры со стороны.
Тело пронзает болью, и я выныриваю из накатившего беспамятства. Оглушило ударом? Похоже, тело случайно шевельнулось, дёрнув длинную как шило щепку, пронзившую мышцу. Благословенная боль! В теле такая слабость, что ничего тяжелого в руке, боюсь, просто не удержу. Тяжело ворочаясь, одним движением вырываю застрявшую в мясе помеху и касаюсь оружейной карты, доставая кинжал. Поразительно, но враг ещё жив. Бью его в глаз, но кость оказывается неожиданно крепкой, и пронзить глазницу, достав до мозга, не получилось. А может, в этом виноват слабый замах и моя слабость? Противник хрипит, брызгая мне в лицо кровью, и отворачивает голову в сторону, бессознательно закрывая пострадавшее место. Лезвие выскальзывает, вспарывая смятую ударом переносицу, из которой обильно льётся кровь, и я бью его в другой глаз. А в следующий миг меня хватают за шкирку, прямо за кольчугу, и отшвыривают в сторону. К счастью, щит куда-то делся. Выронил, наверное. А то мог бы сломать или вывихнуть руку. Подбородочный ремень лопнул, и шлем тоже куда-то укатился. Но рухнув на землю, я даже сознания в этот раз не потерял.
Враг страшно закричал и я, спохватившись, бросил взгляд в его сторону. Он уже сидел на земле, успев за эти мгновения выдернуть из тела остатки моего копья, и ощупывал выколотые глаза руками. Со всхлипом втянул разбитым ртом воздух и закричал снова. Вот же живучая тварь. Глефа валяется далеко в стороне. Видимо, ошеломлённый и раненый воин не сумел удержать её в руках, а исчезнувший Глэйс не смог унести изувечившее его оружие в своём брюхе. Холодок скользнул по позвоночнику, но я отогнал его усилием воли. Я подумаю об этом потом, а сейчас Глэйс жив, просто тяжело ранен.
Выхватываю ассегай. Даже обезоруженный, ослеплённый и израненный враг внушает мне достаточно опасений, чтобы я не рвался сойтись с ним на близкой дистанции. Один пропущенный удар кулака, и я улечу с переломанными костями и отбитым нутром, не спасёт и кольчуга. А мне в текущем состоянии много и не надо. О, мой нож. Удачно он упал, подберу, конечно. Так, обломок моего копья враг в ярости неосторожно отбросил. Что ж, в моих интересах затянуть этот поединок надолго, чтобы успеть хоть как-то оправиться. Огибаю противника по кругу. Видимо, он что-то услышал, а может почуял, так как выхватил огромный топор и встав на колено стал поворачивать своё тело следом за мной. Нет, дорогой, я не пытаюсь зайти к тебе со спины. Вот я подобрал твоё древковое оружие, а вот нашел откинутый обломок копья. Шлем и щит тоже не забыл найти. Не кричи, или ты понял, что происходит? Ну так тем более не кричи. Или это на трибунах кричат? В ушах звенит, не соображу. Ну что? У нас с тобой ещё целый час. Пока я буду делать себе перевязку, сделай одолжение — сдохни.
Противник не истёк кровью и не сдох. Более того, осознав, что немедленной атаки с моей стороны не будет, он тоже попытался перевязать себя обрывками одежды. Врага пришлось колоть его собственным копьём-переростком. Заодно выяснилось, что он умеет метко кидаться камнями, которые выворачивает пальцами прямо из песчано-каменистой почвы. Пожалуй, не будь его ранение настолько тяжёлым, то он бы меня ими и прикончил, даже не смотря на мой щит, кольчугу и свою слепоту. А так, у него не получалось придать полёту камней опасную для меня силу. Стремительно двигаться противник тоже уже не мог. Я чуть отдохнул и, заметив, что опустившийся на землю враг отдыхает, восстанавливая силы, просто его добил. В этом не было чести, и никакой гордости я не чувствовал. Было чуть-чуть противно и было осознание дела, которое должно быть сделано. Последний удар в едва шевелящееся тело я наносил трофейной глефой. Колоть и рубить ею было непривычно, древко не было рассчитано на человеческую руку, но системные свойства оружия впечатляли. Интересно, сколько ОС мне дадут? Хотя какое это имеет значение для мертвеца? На очереди следующий поединок, а козырей у меня уже нет.