А вот Танин папа, дядя Арсений, другой: и пошутит с ними, и про гимназию слушает совсем иначе – видит смешные черточки в их обычном житье. Он тоже правильный, но как-то не беспросветно…
Скуластый оглянулся, и Лулу совсем собралась все-таки их окликнуть: путь еще такой неблизкий, а идти одной, даже размышляя, надоело уже. Но вдруг заметила, что нищий, идущий рядом, посторонился, зашел за фонарный столб и слегка задержался там. Всегда готовая к самообороне, Лулу тут же напряглась: может, хочет напасть из-за фонаря? И оценила опасность – до ребят метров двадцать, она пробежит их за несколько секунд.
Но что-то заставило ее притормозить, наверное, то, что серое лицо нищего появилось из-за фонарного столба с другой стороны, и взгляд был направлен совсем не на нее … Она заставила себя еще раз посмотреть на грязно одетого человека, вышедшего из-за фонаря, и заметила… серебристую цепочку от часов, чуть свисающую из кармана. Или это вор или… «Лишь бы полиция не пришла или шпик какой» – как бы услышала она Танин голос. Ведь она слыхала разговоры о том, что адреса Тани в полиции, той самой полиции, которая обидела Тимку, еще нет, а уж там, Ваня говорит, интересуются всеми, кто борется против несправедливости! Конечно, полицейские за порядок, Лулу это понимает и старается оправдать их перед Ваней, но поспорить можно и потом, а сейчас… Окликнуть? Предупредить? «Нищий» заметит, он слишком близко и потом, может быть, ничего серьезного нет, их хотят просто проверить, а именно она создаст обстановку, как будто они преступники и им надо бежать от соглядатая.
Она шла, теперь уже сама не отставая от нищего, ускорившего шаги перед поворотом, и лихорадочно прикидывала: вот, предположим, кто-то из девочек играет в строго запрещенные в гимназии фантики, а сбоку крадется стоглазая Сусик… Окликнуть – значит подчеркнуть их незаконные действия, нет, надо по другому… Мгновенно вспомнив, как этот же скуластый провожал ее по ледяной корке к Тане, она еще ускорила шаг, вдруг зашаталась, оперлась о лоток, до которого как раз дошла, и тут же оторвалась от него. Спотыкаясь, и хватаясь за голову, как маман после очередного домашнего скандала, догнала и даже обогнала ребят. При очередном спотыкании она резко развернулась на каблучках и шлепнулась, закрывая лицо. Молодые люди остановились, наклонились к ней и начали наперебой спрашивать, что случилось, поднимать ее. Конечно, оглянулись, чтобы установить, откуда взялась здесь эта гимназистка.
– Дяди, – громко и даже надрывно заговорила Лулу, не давая им опомниться, – посадите меня на трамвай, у меня голова закружилась, мне надо домой! ВЫ МЕНЯ НЕ ЗНАЕТЕ, но это ничего, вы не бойтесь, я из хорошей семьи, у меня отец – полковник! А маман – жена полковника! А тетя – сестра полковника! А ВЫ ТАКИЕ ЧУТКИЕ! Мне на Садовую! – она не знала, что еще говорить.
Некоторые слова она подчеркнула не случайно. Они должны ее понять! Но Ваня только с удивлением заморгал веками: он, видно, никак не мог сообразить, что происходит.
– Ну, Ваня же! – Она дернула его за обшлаг. Это можно было себе позволить, нищий заметно отстал, как только скуластый начал энергично оглядываться в поисках разъяснения ситуации и помощи.
Но Ваня продолжал не понимать:
– Заболела, что ли девочка? Чего это с тобой? Смотри, побледнела вся, как мел… Я б за мамой сбегал, да далековато еще. – Лулу перепугалась: еще чуть-чуть и он назовет ее по имени! А нищий будет рядом! К счастью вмешался скуластый:
– Погодь, Иван, ну-ка сделаем, как она просит. Пойдем назад, к остановке…
Они взяли ее под руки и повернули в сторону, противоположную Таниному дому. Откинув голову, Лулу посмотрела из-под ресниц по сторонам: идет! Скуластый перехватил ее взгляд и тоже поглядел вокруг. Дальше события развивались стремительно. Скуластый подтолкнул Ваню в бок. Еще несколько минут, и они вспрыгнули в вагон трамвая. Стеклянная дверь с лязгом закрылась, трамвай тронулся, а нищий только-только подошел к остановке, нога у него и впрямь, видно, хромая. Оставайся с носом, шпик!
Лулу моментально «выздоровела» и засмеялась:
– Очень хорошо мы его разыграли! – сказала она тихо. Ваня так же тихо ответил:
– Шура! Ты молодчага! Вот представилась! Я же уверен был, что тебе и в самом деле плохо и память отшибло! Да если бы не ты, нам опять переезжать! Сергей, знакомься – это Шура, лучшая Татьянина подруга.
– Встречались, кажется… находчивая ты особа, Шура, прямо скажу!
Ваня досадливо покрутил головой:
– Ну, Серега, и ослы мы с тобой! Как же мы недосмотрели, из самого города его за собой притащили! Давай сходить. Надо с другой стороны к дому подъехать и батю порадовать, дескать, старый знакомый вокруг гуляет.
– Погодь, неблагодарный какой! Шуру отвезем на Садовую.
– Я там не живу, я на Береговой живу!
– И на Береговую не поедем, Сейчас Шурок к нам в гости пойдет, решено, не возражает никто?
Лулу, естественно, охотно согласилась – она же туда и шла! Ваня что, думает, она бродила почти за городом, вблизи их дома просто для удовольствия?
Таня, точь в точь, как недавно брат, заморгала от удивления, разглядев вошедших в комнату: парни втиснулись в дверь одновременно, а за их плечами то возникала, то пропадала голова ее ближайшей подруги. Дело объяснялось очень просто: Лулу слегка подпрыгивала, не терпелось все рассказать Тане. До этого они совместно предприняли некоторые меры безопасности: проникли во двор через разные калитки, Ваня, первым очутившись на лестнице, махнул рукой, а скуластый объяснил: «Все чисто». Лулу понравилось это выражение. Оно звучало как-то волнующе. Ваня с Сергеем ушли в заднюю комнату, а Лулу принялась с жаром рассказывать о происшедшем Тане и тете Поле. Впечатление превзошло все ожидания. Тетя Поля, всплеснув руками, бросилась на несколько минут в ту комнату, куда удалились мальчики, потом выскочила оттуда и стала переспрашивать Лулу, теперь уже прерывая рассказ той восклицаниями, похвалами и даже поцелуями.
Наконец, Таня сказала матери гордо:
– Вот видишь, я говорила, что Шура – надежный и нужный человек.
– Верно, – подхватила тетя Поля, – теперь сама вижу. Только хватит о шпиках, околоточных, обо всей этой нечисти говорить. Шут с ними.
– А он, наверное, хотел разузнать побольше о вашей новой квартире. Так бы прямо пришел и запомнил, а потом, например, сходка, – (вот тоже какое прекрасное слово теперь в арсенале Лулу!), – а он тут как тут.
– До чего, спасибо Татьяне, осведомленный товарищ! – в дверях появился дядя Арсений. – Несерьезный ты пока человек, Татьянка. Знаешь Шура, влетело твоей подруге по первое число за болтливость, но сегодня, вроде, и извиниться перед ней можно. Молодчина ты, Шура, даром, что такая маленькая еще. И взрослая такого бы не придумала. А теперь тебе ответственное задание. Оно трудное. Ты справишься?