Annotation
Разве сотрется в памяти народной 22 июня 1941 года? Забудутся ли первые бомбежки и пожарища войны, испытания всех ее 1418 дней и ночей?
И как пережившие хотя бы малую толику этих Испытаний советские люди должны воспринимать сегодня разговоры о новой — третьей мировой войне? Причем разговоры не праздные, а вполне конкретные, ведущиеся языком гигантских военных приготовлений, политических и идеологических кампаний.
Обо всем этом рассказывает в своей книге известный советский публицист-международник, доктор исторических наук Б. Д. Пядышев.
ВСТУПЛЕНИЕ
КАК ЭТО БЫЛО
4 АВГУСТА
НЕЗАЧЕМ РУССКИМ ВОЙНА
«ГОТОВ ВЗОРВАТЬ ВЕСЬ МИР»
ПОЛИТИКА:
ЗОЛОТОЙ ДОЖДЬ
СНАЧАЛА СТРЕЛЯЮТ,
В ДВУХМЕРНОМ
МУДРОСТЬ ИЗ ЗАХОЛУСТЬЯ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В ИЗДАТЕЛЬСТВЕ «НАУКА» ГОТОВИТСЯ К ПЕЧАТИ:
INFO
notes
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57
58
59
60
61
62
63
64
65
66
67
68
69
70
71
72
73
74
75
76
77
78
79
80
81
82
83
84
85
86
87
Б. Д. ПЯДЫШЕВ
ТРЕТЬЯ МИРОВАЯ –
В БЕСТСЕЛЛЕРАХ И НЕ ТОЛЬКО
*
Ответственный редактор
В. А. АЛЕКСАНДРОВ
Рецензент
доктор исторических наук
А. Д. НИКОНОВ
© Издательство «Наука», 1985 г.
ВСТУПЛЕНИЕ
Четыре десятилетия минуло после второй мировой войны. Чем дальше в историю уходят события, связанные с этой великой битвой против гитлеровского фашизма, тем глубже понимание беспримерности, величия подвига советского народа в Великой Отечественной войне. На советско-германском фронте решался в основном вопрос, отстоят ли народы свободу и независимость, или над миром возобладает диктат самых мрачных, человеконенавистнических сил, которые могло только породить эксплуататорское общество. Советский солдат одолел, в тяжелейших битвах опрокинул агрессора, добив его в Берлине. Человеческая цивилизация была спасена.
Уроки второй мировой войны учат многому, прежде всего тому, что нельзя допустить нового мирового пожара, который мог бы поставить под угрозу само существование человечества. Отмечая в 1985 г. сорокалетие великой Победы, советские люди, как никто другой, зная цену войне, полны решимости сохранить мир на земле. Выражая волю советского народа к миру, Коммунистическая партия Советского Союза и Советское правительство проводят последовательный ленинский курс на укрепление всеобщей безопасности, разоружение, на устранение опасности термоядерного конфликта. Этот курс встречает признание и поддержку в политических сферах и общественных кругах многих стран, среди народных масс по всей планете.
Приходится вместе с тем констатировать: ныне, четыре десятилетия спустя после последних залпов второй мировой войны, на человечество надвинулись густые предгрозовые облака. Какие ветры несут беду?
«К сожалению, — отмечал М. С. Горбачев — история повторяется. И сегодня — более чем когда-либо — речь идет о бдительности к проискам тех, кто толкает мир к пропасти, на этот раз — ядерной. Надо ясно и в полной мере представлять, откуда в паши дни исходит угроза человечеству. Советский Союз заявляет об этом и с той же силой, что и до войны, предупреждая о грозящей опасности. Говорить об этом приходится еще и потому, что и ныне в ходу злонамеренный миф о «советской военной угрозе», которым столь крикливо пользовался нацизм»[1].
Милитаристская активность на Западе, сердцевиной которой служит невиданная гонка прежде всего ракетно-ядерных вооружений, сопровождается интенсивным идеологическим натиском, рассчитанным на то, чтобы в повестку духовной жизни нации поставить вопрос о третьей мирровой войне, приучить людей к мысли о ее неотвратимости и даже желательности. Стараются выветрить из памяти людской ужасы, с которыми была связана вторая мировая война, извратить цели и освободительную миссию Советского Союза в борьбе с гитлеровским фашизмом. Это что касается дел недавнего прошлого. Главное же в идеологической кампании военно-промышленного комплекса США — заставить людей потерять правильную ориентировку в вопросах войны и мира, внушить им, что война, в том числе термоядерный конфликт, является, мол, столь же нормальной и приемлемой перспективой, как и мирное развитие. Более того, она может быть даже желательной, ибо «есть вещи похуже войны». Пытаются убедить американцев, что им-де незачем страшиться ракетно-ядерной схватки, если она и будет фатальной. Пусть страшатся другие.
Расчеты на безопасный для США вариант третьей мировой войны, надежды выиграть ее не остаются уделом лишь фанатиков-антикоммунистов, они излагаются не только в бестселлерах и научных изысканиях отдельных политиков, ученых или литераторов. Такого рода иллюзии — в самой официальной политике Вашингтона. Громкоголосы за океаном пророки третьей мировой…
Вот почему в нынешней обстановке, когда на Западе с легкостью стали говорить о третьей мировой войне, важно помнить уроки второй мировой войны, держать в памяти то, как она началась и чем кончилась, ибо опыт прошлого немало может сказать о предстоящем.
Вот почему в наши дни особую актуальность имеет знание конкретных источников военной опасности — насколько глубоко милитаризм пророс в политике, экономике и идеологии, каковы те силы, круги и группировки в Америке, рвущиеся к мировому господству, кто эти пророки третьей мировой…
КАК ЭТО БЫЛО
22 июня 1941 г. вытянулось долгим днем. Началось оно войной, и, пока ночные сумерки, проплыв своим неспешливым ходом над всей Россией, дошли до литовского города Каунаса, минуло немало времени.
Солнце не торопилось уйти в этот самый длинный астрономический день года. Большая часть огромной страны еще не встревожилась взрывами, инерция мирной жизни не была прервана враз, яркое и долгое солнце воскресенья было кстати людям, еще никто не подозревал, что в миру живут последний денек.
В пограничной кромке и за ее пределами, куда доставали моторы германских самолетов, светило то же солнце, но уже не оно, а взрывы слепили глаза, закрыв их навеки первым тысячам из двадцати миллионов советских людей, унесенных войной.
Война объявила себя в Каунасе без замедленья, хотя в город сразу не вошла, не дав потому людям разобраться, что это был за грохот, который поднял их ни свет ни заря. В окна ничего не было видно, только занимающееся первым светом небо.
— Верно, опять танки на Зеленой горе, — сказала мать, когда мы сгрудились у окна, и, помолчав, добавила — Не сегодня-завтра начнется.
Она ошиблась. Уже началось.
Грохот стих, рассветное безмятежье, всколыхнутое им как камнем вода в колодце, скоро устоялось, снова сомкнувшись над городом. Успели заснуть, когда позвонил отец.
— Немцы перешли границу. Нет, не танки, это они разбомбили аэродром. Нужно быстро собраться и уезжать. Сейчас к вам приедут помочь. Увидимся у поезда.
Приехал военный, служивший вместе с отцом в войсках. Ничего из вещей брать нам было не велено, отлучка из дому предстояла всего на несколько дней — поживем пока на даче под Вильнюсом.
Сестра сняла с руки часы, которые ей накануне подарили родители, и аккуратно положила на стол в своей комнате. Часы, да еще иностранной марки, были для нее — девочки, приехавшей в Литву из Сталинграда, невидалью, пусть они полежат эти дни тут, неровен час, побьются в дороге. Так и остались они на столе.