Слышал ли кто хотя бы намек на осуждение со стороны США расистского правительства ЮАР? Нет, южноафриканские реакционеры, какие бы бесчинства они ни творили, наделены Вашингтоном прочным иммунитетом против критики. Накануне приезда в Пакистан с визитом министра обороны США К. Уайнбергера 30 человек, принимавших участие в мирной демонстрации против репрессивной политики режима, были расстреляны правительственными войсками. Всего же военными властями Пакистана было убито несколько сот человек и около 20 тыс. арестовано. Как и следовало ожидать, у главы Пентагона не нашлось слов осуждения этой кровавой расправы, напротив, обращаясь к лидерам режима, он с пафосом говорил об «общих целях и чаяниях». Продолжает бесчинства фашистский чилийский диктатор Пиночет. Израильские агрессоры лишают палестинский народ элементарного права на существование. Да мало ли других примеров, когда — где с явной, где со скрытой поддержкой США — живут и здравствуют антинародные режимы.
И разве уйдет из памяти наглая агрессия, начатая 25 октября 1983 г, империализмом США против крошечного карибского государства Гренады. Па острове установили режим оккупации, людей убивали, бросали в тюрьмы и концентрационные лагеря, террор и насилие стали тотальными. Вот чем обернулась «спасительная миссия» США ради «восстановления демократии» и защиты «жизненных интересов» США на острове. Правительство Вашингтона продемонстрировало полное презрение к общепринятым нормам международного права, втоптало в грязь принципы Устава Организации Объединенных Наций, еще раз показало, насколько мало ценит оно такие священные для каждого народа идеалы, как свобода, независимость, человеческое достоинство.
Куда как неверно, что в американской внешней политике сплошные прорехи, в вашингтонском механизме одни сбои, шестерни наползают друг на друга. Политика проводится такая, какая требуется господствующему классу. Механизм сконструирован такой, какой нужен этой политике. В последние годы механизм отлаживают, подвинчивают, прилаживают к тем условиям, в которых нынче приходится действовать американскому империализму. Другое дело, что многое там зиждется на авантюризме, нахрапистости, беспринципности. Моральные тормоза стесались, угрызения совести не сдерживают. Дух Уотергейта здравствует. Ничего не стоит соскользнуть к крайности, к локальному, по вашингтонским меркам, военному конфликту, а все это питает угрозу термоядерной войны.
ЗОЛОТОЙ ДОЖДЬ
Американские политики — это только одна из колонн крестового похода. Рядом с нею — колонна военного бизнеса. Тут же, тесня других, печатает шаг военщина. За ними поспевает колонна тех, кто делает в Америке общественное мнение, создает подходящую идеологическую погоду.
Точнее сказать, строгих колонн нет, идут толпой. Но шаг от этого не сбивается. Идут ходко, норовя напролом. В январе 1961 г., когда и толпа была пореже, и напор поменьше, уходивший из Белого дома президент — генерал Д. Эйзенхауэр первым сказал о военно-промышленном комплексе. И сейчас трудно определить, что тогда осенило президента, что заставило его сказать тревожные слова об опасностях того огромного конгломерата сил, частью которого он сам был всю свою жизнь, чему служил верой и правдой. Эйзенхауэра пугало «экономическое, политическое и даже духовное влияние военно-промышленного комплекса, которое ощущается в каждом городе, в каждом штате, в любом кабинете федерального правительства». Он предостерегал американцев о «катастрофическом потенциале» и «грозных последствиях» клубка огромного военного ведомства и промышленности, производящей средства уничтожения[47].
За минувшее с той поры время немало изменилось в военно-промышленном комплексе США, выросли его возможности влиять на американскую политику. Еще более массивным стало состоящее из монополий и военщины ядро, вокруг которого концентрируются силы, группировки, в разной степени связанные с военно-промышленным комплексом и неизменно обслуживающие его интересы. К нему примыкают круги милитаристски настроенных конгрессменов, ультраправых политиканов, реакционное руководство профсоюзов, теоретики-политологи и целая сеть научно-исследовательских учреждений, средства массовой информации, выражающие взгляды наиболее агрессивной части буржуазии Америки.
Природа этого союза крупнейших монополий с военщиной в государственном аппарате выявлена полно и глубоко в документах КПСС и других братских партий, в материалах мирового коммунистического движения. Он выпукло олицетворяет отмеченный В. И. Лениным факт того, что милитаризм — жизненное проявление капитализма, который на высшей стадии «по экономическим его коренным свойствам отличается наименьшим миролюбием и свободолюбием, наибольшим и повсеместным развитием военщиньг>.
Военно-промышленные концерны идут в голове процесса развития государственно-монополистического капитала в Соединенных Штатах. Раскрывая особенности военного производства, В. И. Ленин указывал, что без опоры на государство военный бизнес не может развиваться на широкую ногу. «Когда капиталисты работают на оборону, т. е. на казну, это уже — ясное дело — не «чистый» капитализм, а особый вид народного хозяйства. Чистый капитализм есть товарное производство. Товарное производство есть работа на неизвестный и свободный рынок. А «работающий» на оборону капиталист «работает» вовсе не на рынок, а по заказу казны»[48].
В военно-промышленном комплексе самым непосредственным образом связаны ненасытная погоня за максимальной прибылью и угроза самому существованию человечества. Расширение его власти в США является следствием общей ориентации международного курса правящих кругов США на действия с позиции силы, стремления добиться, не считаясь с ценой, военного превосходства над Советским Союзом и странами Варшавского оборонительного пакта. Бесконечные войны и конфликты последнего времени, в которых прямо или косвенно участвовала американская военщина, расширяли плацдармы военно-промышленного комплекса в политике, экономике и идеологии страны. Даже поражения, провалы военных авантюр милитаристские круги США использовали для нового укрепления своих позиций, утверждая, что, дескать, «политические соображения» сдерживали генералов Пентагона и, добиваясь, чтобы лидерам военщины была предоставлена полная свобода рук.
Монополии военного бизнеса сегодня в американской политике представляют силу, куда более значительную, чем два или три десятилетия назад. Это отражает динамику изменений внутри монополистического капитала Соединенных Штатов, перемещение центра могущества от одних финансово-промышленных группировок к новым, сравнительно недавно сложившимся и постоянно набирающим силу объединениям, действующим в основном в области производства современных вооружений.
На протяжении всего периода после вступления Соединенных Штатов в эпоху империализма первыми людьми в американской политике были Морганы, Рокфеллеры, Дюпоны. Эти сросшиеся с финансовым капиталом стальные, нефтяные, химические и другие традиционные группировки американского капитала были генератором постоянной агрессивности в политике США, инициатором многих разбойничьих войн ради захвата рынков сбыта и сфер влияния, хотя они действовали и продолжают действовать в сфере, скажем условно, «мирного бизнеса», прямо в больших масштабах не связанного с изготовлением оружия. Могущество и сущность деятельности этих группировок американской олигархии, которые концентрируются в основном вокруг Уолл-стрита, сохраняется, появившиеся позже могущественные. монополии на юге и западе не могли в целом поколебать этого положения.
При всем том на авансцену в последние годы все определеннее выходят мощные военные монополии, представляющие аэрокосмическую, электронную, атомную и другие новые отрасли промышленности, практически целиком связанные с работой по контрактам Пентагона. Район их действия главным образом приходится на юго-запад, прежде всего штат Калифорния. Даже от военного бизнеса сравнительно недавнего времени второй мировой войны и первых послевоенных лет они отличаются гигантскими масштабами, качественно новой структурой организации, самыми прочными связями с министерством обороны и другими правительственными ведомствами Вашингтона. Эти монополии перехватили роль генератора агрессивных начал в международном курсе США. Сама природа их деятельности адекватна гонке вооружений, нагнетанию опасной напряженности, провоцированию военной конфронтации.