Офицер в целом производил положительное впечатление, хотя генерал знал, что у него почти не было боевого опыта. А Свирский считал, что это было существенным недостатком в людях.
— На прошлой неделе был такой же случай?
— Так точно. Только тогда, по-видимому, люди в лодке были убиты.
— Две попытки в течение недели. Что-либо ещё?
— Отмечается значительное увеличение числа приборов ночного видения вдоль реки. Они явно усилили охрану.
«А бывший не доложил! Думал только об отъезде».
— Эфир?
— Практически ничего.
«Плохие признаки!» — подумал генерал, а вслух сказал:
— Подготовьте план разведывательных мероприятий, которые будем проводить, когда закончится непогода. Даю вам два дня.
В последние дни шли проливные дожди и дул ветер, а на море был сильный шторм. Люди сидели по домам, и работы не велись. Штаб убрал с моря сторожевые корабли, которые ушли в Севастополь.
Потом был комендант.
— Ночью мы уничтожили группу, которую разыскивали последние несколько дней.
Генералу показалось, что ночью сквозь сон он слышал стрельбу и взрывы в отдалении, но не придал этому значения. В городе частенько стреляли по ночам.
— Есть потери?
— Нет. Окружили дом в Червоном хуторе и расстреляли из гранатомётов. Никто не ушёл.
По приказу генерала неделю назад ликвидировали посёлок цыган, где женщины практически в открытую торговали наркотиками. Все задержанные семьи были отправлены в лагеря для интернированных в глубине Украины, но трём мужчинам удалось не попасть в окружение. Вечером того же дня они убили двух военнослужащих в качестве мести за депортацию семей, и на них была объявлена охота. Комендант опасался, что они могут попытаться напасть и на дом генерала. Весь город знал, где он живёт. Поэтому прислал дополнительно двух человек, которые ночью охраняли территорию. Свирский в душе порадовался, что теперь их можно убрать. Слишком много народа стало бродить по его дому.
— Как удалось так быстро обнаружить бандитов? Обычно, они уходят безнаказанными.
Комендант пожал плечами.
— Воры навели. Они не любят мочилово.
«Выражается, как в кабаке».
— Но они же своих не выдают.
— А эти — не свои. Цыгане, одним словом.
Свирский вспомнил слова Оксаны о коменданте. Оказывается, он и у воров пользуется авторитетом. Но уничтожил банду, и ладно. Они могли бы много чего наделать.
Потом пошли доклады других подчинённых, разговор со штабом в Севастополе. Ближе к обеду вдруг опять потемнело в глазах, и Свирскому показалось, что на какой-то момент он потерял сознание. В это время он сидел за столом, и никого в кабинете не было. Генерал стёр испарину, появившуюся на лбу.
Днём раньше он, наконец, прошёл новый медосмотр у начмеда. Свирский с улыбкой упомянул о происходивших затмениях сознания, но связал их с тем, насколько интенсивно занимался на тренажёрах. Начмед тогда как-то внимательно взглянул на него, но ничего не сказал в ответ, и это Свирскому не понравилось.
Обедать он, обычно, ездил домой. Дом находился недалеко от штаба, и они с Оксаной укладывались в отпущенный на обед час. Генерал не хотел, чтобы подчинённые думали, что для него и для Оксаны не существовало правил. По пути домой Свирскому показалось, что она была в подавленном настроении. В последнее время она плохо себя чувствовала.
Рабочий день, который мало отличался от других, уже подходил к концу, когда неожиданно появился начмед. Он был нечастым гостем.
Как обычно, Свирский поинтересовался, как идут дела у его дочек. Обе служили в армии Израиля, а там тоже складывалась непростая обстановка. Используя своё тактическое ядерное оружие, стране удавалось отбрасывать орды окружавших её арабов, но единственный иранский ядерный заряд, который достиг территории Израиля, нанёс значительный ущерб, хотя и взорвался в пустынном месте. Дул неблагоприятный ветер, который разнёс радиоактивную пыль по населённой территории, и теперь половина населения была вынуждена выходить на улицу в марлевых повязках и с сумками с противогазами. Были заражены поля и источники воды.
В ответ Израиль нанёс ядерный удар и полностью уничтожил инфраструктуру Ирана, что послужило катализатором для объединения мусульман в борьбе с неверными.
— Редко разговариваю. Но у них всё в порядке. Воюют.
И в Союзном государстве, и в Израиле существовала жёсткая цензура на разговоры через спутниковую связь.