– Ублюдочный мутант, – процедил сквозь зубы Киря. – Ещё хрен замочишь его!
Лех-морпех, не долго думая, сменил магазин автомата и перегруппировался. Выждав несколько секунд, он, наконец, выбрался из вездехода через лобовую дыру с мелкими осколками по краям. Мы последовали его примеру. Последним покинул наш опрокинутый набок аппарат уже пришедший в себя Тагир.
И вот мы обступили повергнутую тварь. Чудовище – спиной в луже крови – неподвижно распласталось на краю грунтовой дороги в дурацкой позе: передние конечности раскинулись по сторонам, задние неестественно подогнулись, морда запрокинулась, из раскрытой пасти свесился язык, в синевато-чёрных глазах застыло выражение некой досады. Алая кровь уже частично запеклась на многочисленных ранах. Часть чешуи осыпалась на грунтовку и затерялась в рыжеватом суглинке.
Признаки жизни явно отсутствовали. Тварь не дышала. Слава те господи! Но Лех-морпех присел на корточки и принялся её ощупывать для пущей достоверности. Я поморщился.
– Сдох? – спросил Киря.
– Не знаю. – Лех-морпех тщетно поискал пульс на лапе твари. – Похоже на то. Куртку испортил мне, гад!
Я машинально уставился на руку Леха-морпеха, которая оказалась раза в три тоньше конечности мутанта.
– Сначала туман, потом пропажа ведущей машины, теперь вот эта тварь, – протянул я. – Мне кажется, над нами просто ставят эксперименты, точно над обезьянками.
– Кто ставит? – спросил Тагир.
– А ты разве не понял? – удивился Лех-морпех, подняв голову.
– Хозяева базы летающих тарелок, – спокойно пояснил я.
– Чем дальше в лес, тем больше дров, – вставил Киря.
– И что ты предлагаешь? – обратился уже ко мне Лех-морпех, сунув в карман клок шерсти твари.
– Не знаю. – Я пожал плечами. – Ты ведь не согласишься вернуться назад.
– Нет, конечно! – Лех-морпех удивлённо глянул на меня. – Как ты мог такое подумать? А группа Елисея? Её что же, бросить прикажешь?
– Хм, ещё бы знать где она… В общем-то, понятное дело, возвращаться малодушно, но-о… – В моей голове завертелись новые аргументы, я решил, что лучше вернуться и собрать более подготовленную группу, только озвучить мысль не успел.
Ибо Лех-морпех махнул на меня рукой и отрезал:
– Никаких но!
Затем он выпрямился и, вытянув на свет планшетник, оглядел и его.
– Слава богу, хоть планшет не задела, сука! Щас я её зафоткаю на память. Заодно Биологу снимки покажу. – Он включил камеру планшетника и щёлкнул труп твари несколько раз в разных ракурсах, наклонившись то так, то так.
– Биолог наверняка скажет, что когда-то это животное было медведем, – примирительно протянул я.
– Да, – кивнув, согласился Лех-морпех между делом. – Жаль, что места в вездеходе мало, а то бы прихватили этого пассажира для Биолога.
– Ага, если бы подняли! – вставил Киря.
Я промолчал. Последний фотоснимок Лех-морпех сделал, склонившись над пастью мутанта. Затем командир выпрямился, спрятал планшет и оправил рваную куртку хаки.
– Ладно, идёмте, надо вездеход на колёса поставить.
– Ну и наделала делов эта мразь! – покачал головой Киря.
– Чуть не задушил меня, шайтан грёбаный! – Тагир пнул тварь в чешуйчатый живот.
Наконец, мы медленно подбрели к поваленному на бок вездеходу.
– Ну, взялись! И раз-два! – скомандовал Лех-морпех.
Но нам пришлось как следует постараться, прежде чем машина вернулась на свои привычные опоры. Тагир с хмурым лицом придирчиво осмотрел вездеход, медленно обойдя его по кругу.
– Там вмятина, тут вмятина, долго исправлять придётся. – Казах-водитель покачал головой.
– Ладно, давай за руль! – приказал ему Лех-морпех.
Ясно, что на последних километрах все приуныли. Тагир за баранкой угрюмо уставился в отступающий туман, Лех-морпех, сидящий рядом, вперился глазами в надвигающийся путь. Киря принялся начинять патронами из НЗ наши опустошённые магазины.
Туман отступал, а ветер всё сильнее задувал, ибо без лобового стекла – хуже, чем на мотоцикле.