И вот мы держали удары НАТО, пока не появилась база летающих тарелок. Как только обозначились следы инопланетных экспериментов, стало гораздо хуже. Лишь только Лех-морпех никогда не терял оптимизма, именно за это я его и любил. Да-да, любил как человека, как личность.
И мне нравилось, что он часто спрашивал у меня совета. Ибо моя смекалка нравилась ему. Такая вот взаимная приязнь!
На этот раз мои раздумья прервал нарастающий гул геликоптера.
– Твою бога душу мать! – воскликнул Лех-морпех.
Я дёрнулся ближе к выбитой лобовухе.
– Кто это?
– Натовский стервятник. Похоже, что беспилотный. Уходим в сосны!
Кирюха матерно выругался, а Тагир начал выворачивать с грунтовки.
Геликоптер уже завис перед нашими взорами на высоте примерно двадцатиэтажного дома, в рассеивающихся клубах отступающего тумана. Под передком кабины, похожей на фасеточные глаза стрекозы, блеснули два ствола пушек.
– Щас вдарит, – прошипел я, отчаянно сжав руками рёбра кресла Леха-морпеха.
Бесполезный в этом случае Калаш остался на моей седушке.
– Откуда он взялся, ублюдок?! – спросил Киря.
– Видать, таки подружились с ба…
Но договорить Лех-морпех не успел. Точнее, его слова потонули в мощном оглушающем выхлопе пушек геликоптера. Наш вездеход как раз втиснулся между соснами. Слева и справа, в шаге от машины, выросли резкие огненные вспышки. Подкосилась и рухнула тонкая сосёнка, охваченная языком пламени. Но это уже позади нас.
Тагир без разбору повёл машину меж деревьев, то туда, то сюда, под колёсами затрещал сухостой. Геликоптер, негромко рассекая воздух, подлетел ближе, развернул корпус и ударил сзади.
– Шух-шух-шух!
Нас больно тряхануло, и мы вдруг поняли, что выжгло корму. Волна адского жара ударила нам по вискам и ушам. Тагир вдавил тормоз, нас снова подбросило.
– Все вон из машины! – заорал Лех-морпех. – Оружие и рюкзаки с собой. Растекаемся в ряд по лесу!
И, раскрыв боковые двери, мы рассыпались из заглохшего вездехода, охваченного сзади разрастающимся огнём. Но едва мы разбежались по соснам и примкнули к спасительным стволам, участливо качнувшим разлапистыми ветками, как новый удар геликоптера разорвал двигатель вездехода. Мощная вспышка, дыхнувшая новым, невероятным жаром, заставила всех броситься на землю и вжаться в основания сосновых стволов.
Едва же стало тише, мы сообща оторвали головы от земли. Геликоптер, видимо, решив, что дело сделано, показал хвост и удалился так же быстро, как, собственно, и появился. Стало тише – только треск пламени не унялся.
– Уходим! – вскочив на ноги, выкрикнул Лех-морпех. – Сейчас бензобак хрякнет. Все за мной!
И мы подорвались и понеслись за командиром.
– Держим дистанцию! – обернувшись, бросил он. – Рассыпаемся в ряд!
Мы рассредоточились.
Какое-то время мы бежали молча. Я краем глаза отмечал, что грунтовка змеилась рядом, неподалёку от нас.
Наконец, позади нас раздался неожиданно громкий хлопок. Всё, прощай вездеход! А жаль! Хорошая была машина.
Каждый из нас приостановился и оглянулся. Каждый испытал сожаление. Да и я, признаться, поддался паническому настроению. Что же дальше, спросил я себя? Группы Елисея нет и в помине, наши колёса сгорели, а мы ещё даже не добрались до чёртовой базы летающих тарелок! Чего ждать впереди? И всё ради того, чтобы проверить, есть ли у НАТО контакт с инопланетным стойбищем? А стоит ли оно того? Стоит ли игра свеч? Что ж, как всегда –командиру виднее.
Пробежав около километра, запыхавшиеся, мы остановились по приказу Леха-морпеха и, с облегчением сбросив рюкзаки и автоматы, присели на траву. Командир прислонился к берёзе, достал планшетный компьютер и сверился с картой.
– Отлично! – сказал он. – Мы в ста метрах от базы летающих тарелок.
– Что-то я ни черта не наблюдаю, – заметил Киря, вглядываясь вдаль.
Я тоже всмотрелся в промежутки между деревьями – лес здесь уже стал берёзовым. И белые стволы с чёрными отметинами смешались в бесконечную чёрно-белую путаницу. Так что мой взгляд потерялся.