Улицы были безлюдны.
Жители города окончили работу и разбрелись по домам. Падал мягкий снежок, щекотавший лоб и щеки. В ярко освещенных окнах было видно, как, по-семейному расположившись за столом, ужинали железнодорожники. В общежитии девушки принаряжались, собираясь в клуб на концерт заезжей эстрадной бригады.
Пройдет час, другой, и город снова оживет. Послышатся голоса и песни никогда не унывающей молодежи, настанет час ночной смены, и два потока людей — одни усталые, а другие полные сил и энергии — заполнят улицы. А пока здесь встречались одинокие фигуры паровозников, спешивших с неизменными сундучками по вызову в поездку.
Все это в сознании Тани отмечалось чисто машинально. Тяжелое горе забывалось на время только в работе. Оставаясь одна, она выключалась из общего ритма, и чувство одиночества обострялось до предела. Подходя к дому, Таня круто свернула в переулок и одумалась только у деповской столовой.
«Надо чего-нибудь поесть. Дома ничего нет», — вспомнила она и вошла в столовую. Когда она мелкими глотками допивала кофе, к ее столику подошел Грохотов.
— Добрый вечер, Татьяна Степановна! Приятно кушать! — приветливо произнес он, усаживаясь напротив.
— Спасибо, Семен Игнатьевич. Я уже покушала.
Таня поднялась со стула, собираясь уходить.
— А у меня для вас приятная новость, — остановил ее Грохотов.
— Что может быть теперь для меня приятным? — грустно промолвила Таня.
— Я сюда зашел не обедать, а разыскивая вас. Разрешите, я провожу вас домой и по дороге все расскажу.
Проходя мимо буфетной стойки, Грохотов остановился купить пачку папирос. Когда он догнал Таню в темном коридоре, выходящем на улицу, во рту у него дымилась папироса.
ТУГАЯ СПИРАЛЬ
Василий Иванович Голубев и Андрей Васильков обсуждали итоги истекшего дня. Говорил больше Голубев, Андрей же изредка вставлял свои замечания. Рассуждая, Василий Иванович чертил на листе бумаги замысловатые фигуры.
— Смотри сюда, Андрюша! — майор одним росчерком карандаша закрутил тугую спираль. — Эту спираль надо нам раскрутить. Пока что мы знаем ее центр — крушение поезда — и ухватились за конец. Раскручивать ее надо с терпеньем, с толком, а не вдруг. Материал хрупкий, и, прежде чем вытянешь спираль в прямую линию, она не раз взыграет, а то и сломается...
— Уже раз взыграла, — мрачно заметил Андрей. Он не мог понять: почему так внезапно уехала Таня? После раскрытия подделки с подписью он бросился к ней на квартиру, но не нашел Тани дома и только позднее от Колосова узнал, что инженер Загорская срочно выехала в командировку в управление дороги.
— Пора сомнений кончилась, — продолжал Голубев. — Факт преступления налицо. Однако тактика остается прежней. Я уже отдал распоряжение на отправку Кленова в управление КГБ. Нельзя показывать даже и вида, что нам известна подмена анализа. Нужно максимально сосредоточить внимание на лицах, близких к вагонному депо, изучать их повадки, следить за каждым поступком, ждать новых проявлений вредительской деятельности. Пока мы не должны проявлять явных активных действий. Увидя это, враг обнаглеет и легче обнаружит себя, попавшись на удочку.
— Василий Иванович! Я многого еще не понимаю в этом запутанном деле. Как это можно буквально под носом у следователя сделать подмену анализа? Кто это может сделать?
— Этим-то мы и должны заняться на первых порах. Видишь, Андрюша, дорога наша одна из важнейших в транспортной сети как в мирное, так и в военное время. Не исключена возможность, что вражеская резиденция находится где-то в наших краях. После крушения (а в том, что оно результат диверсии, мы с тобой уже убедились) враг сработал так, чтобы на диверсию не было подозрения. Если подтвердится умышленный брак в отливке вагонной оси, то, значит, будут предотвращены десятки новых крушений. Зная, что следствие ведется с уклоном на виновность Кленова, наш неизвестный противник понял: это самая выгодная для него версия и решил не усложнять нам расследования. Подмена анализа сделана с артистическим мастерством. Сценарист учел даже то, что автора анализа могут вызвать для устного объяснения, и потому, пока ведется следствие, поспешил убрать его со сцены. В сценарии оказалась неучтенной только одна мизансцена — твоя вечерняя встреча с Таней, о которой, кроме нас и ее, никто не знает. Чтобы не спугнуть противника, следствие продолжаем вести по ложному пути — «вариант с Кленовым». Как ни жаль, но придется машинисту для пользы дела немного пострадать.