Перевернув и прощупав всё, Птичник недовольно смотрит на меня.
– Придётся тебе посидеть здесь.
– Но я…
– Пока мы не осмотрим всё отделение, – он кивает санитарам, и они выходят из палаты. Потом Птичник долго смотрит на меня.
Это трудно выдержать. Он будто пытается просветить меня, как рентгеном. Я начинаю ёрзать на покрывале, когда Птичник выходит из палаты. Хлопает дверь, поворачивается в замке ключ.
Я облегчённо вздыхаю. Теперь остаётся только ждать, когда меня освободят, чтобы снова зайти к Принцу и забрать нож.
В этот раз всё точно получится.
Нас не выпускают из палат до вечера. Птичник лично закрывает все двери, звеня своей связкой ключей. Я сижу на полу, прислонившись ухом к двери, и слушаю, как он, вроде тюремного надзирателя, ходит по коридору.
Всё ещё не поняли, почему мы зовём его именно Птичником? Вот он, запер нас всех по клеткам, и ходит между дверей, иногда останавливаясь, чтобы…
Шаги замирают. Заглядываю в замочную скважину, в ответ на меня смотрит сине-серый глаз.
– Отойди от двери, Эва, – голос из-за створки звучит глухо. – Скоро принесут ужин.
– Ладно. Только не надо меня так звать.
Он медленно моргает.
– Тебе настолько нравится прозвище?
– Нет. Но меня легко перепутать с Эдой.
Это правда. Эда сама начала называть меня Психеей, чтобы не было путаницы. Она тогда читала греческие мифы, и её больное сознание провело какие-то параллели между мной и одной из героинь. Психею сократили до Психе. А мне без разницы, пусть хоть Динозавром называют.
Ян снова медленно моргает.
– Я подумаю.
Отхожу от двери. Сестра сидит в углу, кусая призрачные ногти призрачными зубами. Даже у мёртвых есть вредные привычки.
В этом нет никакого смысла.
Мне приносят ужин и ложку. Снова только ложку. Птичник приходит лично посмотреть, как я ем, но больше обшаривает глазами палату. Когда я только приехала в клинику, было неудобно есть под чьим-то взглядом. Теперь привыкла. Я возвращаю Птичнику поднос, и он спрашивает:
– Где нож?
– Я его не брала.
В его взгляде я читаю «хватит врать» и «как же вы меня достали». Но всё равно не скажу.
Наконец Птичник уходит, оставив нас одних. Сестра садится у двери, я забираюсь в кровать. В душ меня, очевидно, сегодня не пустят. Из коридора раздаются отголоски истерического смеха Эды. Из-за стены ни звука – Ольга, должно быть, уже спит. И мне пора бы.
Птичник не сможет держать меня здесь вечно. Ему придётся открыть дверь, а там я своего шанса не упущу. Мне нужно будет всего-то прокрасться к Принцу, вытащить нож, и – несколько аккуратных движений. Всего два, если быть точной. Глубоко вдоль по венам на предплечьях. Чирк-чирк. Если разрезать достаточно чисто, меня просто не успеют спасти.
Нет, не спасти. Это не будет спасение, потому что я его не хочу. Меня просто не успеют вытащить назад, в этот мир.
Если разрезать достаточно чисто, у меня получится.
В голове всё начинает путаться, как всегда, когда засыпаешь. Кажется, я слышу чей-то крик, может, это Принц, может… И я вижу лица, много лиц. Ян, мои товарищи по несчастью, Хриза, и – моё лицо. Наше лицо. Она смотрит на меня недовольно. Вижу, как дрожат её пальцы, холодные, потому что она мёртвая. Но это не может почувствовать никто, кроме меня.
Мы – близнецы. У нас особенная связь.
Поэтому сейчас я отлично чувствую, как её руки сжимают моё горло.
Я резко открываю глаза, чтобы уже в реальности увидеть, как она нависает надо мной. Коленом она прижимает мою руку к кровати, мёртвыми ладонями пытается задушить, а её длинные волосы просто везде.
Я уже хриплю и задыхаюсь. Из-за гипса я даже не могу оттолкнуть её второй рукой. Дёргаюсь, стараюсь вывернуться, но она только сжимает сильнее и шипит.
– Хотела умереть? Получи, тварь!
Пытаюсь втянуть воздух и пнуть её. Кто бы подумал, что она такая сильная.
И, да, сделаем паузу, чтобы кое-что объяснить. Я хочу умереть, но не так. Умереть – это мой выбор и моё дело. То есть, я хочу умереть, но не быть убитой. И я точно не хочу, чтобы моя мёртвая сестра придушила меня!
Пытаюсь освободить здоровую руку, но она только сильнее прижимает её коленом. Изобретательная тварь. Вот уж не думала, что она… Она…
Я слышу перезвон металла и на миг думаю, что недостаток кислорода всё же вызывает галлюцинации. Но потом в комнату влетает Птичник со связкой ключей в руках. Я сразу понимаю, что это он, хотя и вижу всё смазано. Сестра поворачивается к нему, слегка ослабив хватку, и этого хватает, чтобы втянуть немного воздуха. С вдохом я возобновляю силы, могу сесть, отталкивая её. Я кашляю, тяжело дышу, но всё равно борюсь со своим призраком.