В прибыльной промышленной деятельности заинтересованы не только предприниматели, а и рабочие, и учёные, и занятые в сфере образования, и военные в армии, которой нужно самое лучшее снабжение современным вооружением. Тогда как в коммерческой деятельности заинтересованы не только владельцы торговых компаний и коммерческих банков, но и служащие этих компаний и банков, связанные с ними работники транспортных предприятий, всякого рода информационных и сервисных служб, контрабандисты, бандиты, торговцы наркотиками и так далее. Особенности экономических интересов промышленного производства, с одной стороны, и, с другой, - коммерческой деятельности таковы, что у этих интересов оказываются антагонистически непримиримыми требования к государственной политике, как внутренней, так и внешней. Ибо то, что, с точки зрения наивысшей прибыльности деятельности, политически выгодно производству, то, по большей части, политически невыгодно для максимальной прибыльности сделок в коммерции, - и наоборот. К примеру, если наибольшая прибыльность производства зависит от максимально продуманной стратегии развития общества и государства, то наибольшая прибыльность в коммерческих сделках достигается при отсутствии политической стратегии у представительной власти, при нервозной неуверенности рынка в спросе и предложении, при наилучших условиях для сиюминутной спекуляции.
После начала всякой буржуазной революции в обстановке политического распада старого строя именно коммерческий капитал нарастает стремительно, на его основе возникает множество частных собственников, и у них складываются вполне определённые представления о политике, которая им наиболее выгодна. А поскольку городская представительная власть в этот период имеет только в них действительную опору своему политическому существованию, к тому же её деятели почти все и самыми различными способами вовлекаются в быстрое обогащение через всяческие спекулятивно-коммерческие сделки, то естественным образом возникает смычка интересов нового буржуазного режима власти и коммерческого политического интереса. Для того, чтобы отбросить другие слои населения от давления на власть, от угроз классу собственников-нуворишей: спекулянтов, ростовщиков, казнокрадов, бандитов и прочих, - угроз отобрать и перераспределить захваченную или приобретённую ими собственность, они и близкие им политические силы производят политический переворот и начинают создавать конституционно узаконенную диктатуру абсолютного господства коммерческого интереса, как способ утверждения классового господства владельцев спекулятивно-коммерческого капитала. И на этом этапе в переживающей буржуазную революцию стране не может быть никакой иной формы власти, кроме как диктатуры коммерческого космополитизма.
Как раз такой режим сейчас и властвует в России. Именно поэтому он внутренне компрадорский, - если воспользоваться определением его патриотами. Закономерности его постепенного, но неизбежного политического вырождения таковы, что он вынужден всё определённее видеть своё спасение только в наёмных и не наёмных силовых ведомствах. И, боясь их патриотизма, устраивая время от времени перетасовки и чистки, всё же делать им уступки, укреплять их, - но тем самым взращивать своего политического могильщика. Потому что армия, внутренние силовые формирования всякого рода, имеют собственный взгляд на суть государственного устройства. Они презирают режим диктатуры коммерческого космополитизма, бездарный, не способный обеспечить значительную политическую поддержку своей власти, а потому вынужденный создавать огромную прослойку чиновников-коррупционеров и полицейских подразделений, морально слабеющий буквально месяц за месяцем, не способный предложить стране ни прогрессивных идеалов, ни великих целей, дать объективное целеполагание стране и армии, так как у него нет и не может быть никакой политической стратегии. Такой режим неотвратимо приводит страну к гибельному общегосударственному кризису, к распаду экономики и власти.