- Конечно, ты же знаешь, что я рядом и всегда поддержу тебя.
Действительно дурачок. Ведь Эдди любит Теона, как жаль, что сердце столь крепкого и понимающего мужчины придется разбить.
- Мне нужно пространство, иногда мне кажется, что нечем дышать, - наверное, все же перегнул. Енски смотрел на Ферона как баран на новые ворота. - Позволь мне не разделять наше супружеское ложе, позволь быть в уединении. Я так хочу, мне это нужно.
- Безусловно, - на лице Эдди отразилась скорбь. - Не стану тебя тревожить.
От Ферона не смогло укрыться, как плечи мэра чуть опустились.
Радовало, что первую неделю пребывания в особняке Ферону выделили под знакомство с новой семьей, обустройство личного пространства и акклиматизацию. С последним у Уильямса не возникало никаких проблем. Что же касается устройства места, то первым делом Фер снял балдахин с занавесками и снес их в комнату, где, как он полагал, лежит всякий хлам.
- Можете порезать это на половые тряпки, - кинул он горничной, на что та удивленно покосилась на своего хозяина.
От журналов тоже пришлось отказаться. Ну как отказаться? Ферон с отвращением на лице вышвырнул их в мусорный бак, что стоял на заднем дворе, чем опять же удивил обслуживающий персонал. Бывшая комната Тео стала лучше. На повестке вечера последнее - семья. С Енски он успел пересечься, даже выторговывал время, остались дети, но с ними, вроде бы, дружиться совсем не обязательно.
С одной стороны Ферону жаль Лизу и Колина, ведь их отец, тот, что выносил детишек и родил, погиб, когда младшему не было и года. Оллис разбился на одном из лыжных склонов для богачей. Тео упоминал, что Эдди временами предается скорби на тему покинувшего мужа, выпивает лишнего, а потом, упиваясь слезами, и повторяет о том, что он же говорил и предупреждал. Да, Теону было совсем не жаль ни своего супруга, ни отца детей Эдварда. Хотя Тео никого не жаль, кроме себя.
Возвращаясь к теме детей, стоит добавить, что и сам Эдвард уделял им крупицы времени, тем не менее, было видно, что он их очень любит. Младший обожал поговорить с отцом, рассказать о планах и идеях, Лиза же, войдя в переходный возраст, стала скрытной и требовательной к карманным деньгам, одежде и личному пространству. Наверное, мэру было ой как тяжело с дочерью. Омега, девочка, да еще и подросток. Жуть.
С “жутью” Ферон познакомился в тот же день, когда услышал под окнами непонятное шуршание. Опасаясь, что его раскрыли и собираются напасть, он незаметно спустился вниз по сточной трубе, и увидел довольно обычную, но неожиданную для себя картину: молоденький парень, кряхтя и краснея, карабкался по такой же водосточной трубе, но только с другой стороны дома, вверх. Из окна Лиза подавала ему длинную тряпку, похожую на простыню, дабы парень мог за нее уцепиться и не свалиться на землю раньше времени. Ферон решил, что стоит вмешаться.
- И какого лешего здесь творится?
Движения парня дали осечку, и он, предприняв несколько попыток зацепиться обратно за трубу, повалился вниз. Вот как раз-таки это ничуть не удивило Ферона, и он, сделав быстрый бросок вперед, поймал несчастного Ромео, и они вместе повалились на траву. Ни Ферон, ни парень не пострадали.
- Кайл! Кайл! - причитала сверху Лиза. - Кайл, с тобой все хорошо?!
- Жить будет, - ответил за перепуганного парня Ферон. – Объяснитесь, сударыня?
- Не твое дело! - злобно процедила Лиза и захлопнула окно. Кайл побелел до полумертвого состояния.
- Мистер Енски, это не то, что вы подумали!
- А что я подумал?
- Я… Я просто…
- Пришел к Лизе помочь ей с домашним заданием? - Кайл глотал воздух, как рыба, выброшенная на берег. - Ты же старше ее, так? Вот мне и подумалось, что ты решил помочь моей падчерице с уроками. Зачем ты еще мог сюда приходить?
- Да, сэр, так и было, - закивал головой парень.
- Пойдем, до дома провожу, а то время позднее, мало ли что, - Ферон взял Кайла за локоть и потащил его на выход с участка.
- Не надо, сэр, я сам дойду.
- Мне полезно прогуляться, - такой тон не терпел возражений. - Итак, - продолжил Ферон, когда они вышли на дорогу. - Лизе только четырнадцать. Можешь обжиматься с ней, держать за руку и прочая романтичная чушь, но если зайдешь дальше… Заходил уже?! - остолбеневший Кайл быстро замотал головой. - Вот и умница. Не смей, а то оторву причинное место и запихаю в глотку, это ясно?
- Ясно, сэр.
- Хороший мальчик. Запишешь мой номер и в смс будешь сообщать о всех своих визитах: одно сообщение присылать, когда приходишь, другое, когда уходишь домой, на ночь оставаться не смей. Смекаешь, к чему я?
- Конечно, сэр.
- Взамен я не скажу мэру и не буду вам мешать, но с проверкой могу нагрянуть, и, помяни мое слово, если я увижу, что ты перешел границы дозволенного, то пеняй на себя.
Дрожащими руками Кайл записал номер Ферона, раза три извинился и чуть ли не бегом унесся домой. Ферон посчитал, что он сделал хорошее дело.
Дома его ждала разгневанная Лиза:
- Даже моему отцу не позволено лезть в мою жизнь! А ты!.. Ты!.. Ты тут вообще никто!
- Так, девочка, - уведя Лизу обратно в ее комнату, чтобы не дай Бог эту сцену не увидел Эдвард, Ферон со всей серьёзностью поглядел на падчерицу. - Еще спасибо скажешь. Пусть твой щенок ходит по-человечьи, через дверь, я разрешил ему, и даже укрою это от твоего отца, но чтобы без выкрутасов.
- Выкрутасов? - ошеломленная таким поворотом спросила Лиза.
- Горячий парнишка знает правила, у него спросишь.
- И с чего бы тебе мне помогать? Тебе же всегда плевать было.
- Услуга за услугу, если мне понадобится твоя помощь, то я обязательно приду, а теперь ложись спать.
- Но всего лишь десять часов!
- Тогда… - Ферон не знал, как обращаться с детьми. Он не понимал в них ровным счетом ничего. - Тогда не ложись, а я пойду.
Написав краткий отчет о первом дне в новой семье, Ферон стал готовиться ко сну. Возможно, одиннадцать время довольно раннее, но в тюрьме в это время гасили свет, так что засыпать до полуночи вошло в привычку.
Ванная. Ферон никогда не был ярым представителем омежьего рода, кои пользовались косметикой, делали странные операции, пользовались парфюмом, ходили по соляриям и любили принимать ванну. Ферона бесило само словосочетание “принимать ванну”, будто бы принимаешь курс витаминов или таблетку от головы. Принимать, тьфу ты! Лежать в ванне, валяться, но никак не принимать. Дурость-то какая. Однако сегодня почему-то хотелось именно этого. Не в смысле принимать, а в смысле поваляться. В долгие годы работы с наркоторговцами он скитался по мотелям и различным притонам, в которых если ванна и была, то в нее было страшно вставать, не то что лечь, в тюрьме о таком и не знали, а в гостинице была только тщедушная душевая кабина. Можно же себе позволить, раз есть на то средства? Вон Тео постоянно что-то себе позволяет.
Это было приятно, тепло и расслабляюще. Лежать в пене Ферону не хотелось, но вот добавить хвойное масло, которое, в отличие от всяких карамелек и цветочков, было не открыто, в самый раз. Над своей головой Ферон увидел небольшую кнопку в серебристом оформлении и сразу же решил ее нажать. Через десять секунд в дверь ванны постучались.
- Звали, господин?
Интересно, подумал Ферон, неужели бывают такие случаи, когда Тео нужно было вызвать слуг, находясь в ванной комнате.
- Нет, простите, я нечаянно, - ответил Уильямс.
- Конечно, господин, зовите, если что-то понадобится.
Что-то… Что-то - это что? Наверное, стоило было впустить слугу и уточнить этот вопрос.
Обтеревшись мягким, как облако, полотенцем, Ферон надел домашние штаны сиреневого цвета (остальные были либо цвета фуксии, либо ярко-зеленые, либо розовые) и белую майку. Отчего-то стало грустно. У него очень давно не было семьи, но сейчас, когда она есть, хоть и не его, чувство одиночества завладело Уильямсом. Было много друзей-знакомых, коллег, клиентов, все были такие же, как он: простые, грубые, сильные и лживые. В жизни Ферона не было места спокойствию и уверенности в завтрашнем дне, и ему это нравилось. Адреналин, опасность, баланс на краю пропасти - вот это по нему, а сидение во дворце, напичканным камерами слежения и охраной…