Центр стола занимало блюдо с великолепным печеным гусем: золотистая корочка на нем местами полопалась от жара и из трещинок поднимались струйки ароматного пара. Рядом стояло другое блюдо, с горкой каких-то мелких птиц, зажаренных, похоже, в кипящем масле. Еще на столе были блюда с ломтями розовой ветчины, исходящими прозрачной «слезой», с большими кусками печеной рыбы, какая-то плошка с мелкой рыбешкой, плавающей в пряном рассоле, глубокая миска с гречневой кашей и такая же, но с чем-то белым, похожим на картофель пюре, два небольших круга сыров, белого и желтого, лежали на деревянных досочках.
На почетном месте возвышались довольно внушительных размеров кувшин и кувшинчик поменьше, с узким горлышком, а с боку, едва умещаясь на перегруженном столе, приткнулись глубокая емкость, похожая на слегка приплюснутую кастрюлю с чеканкой и вычурно изогнутыми ручками, в которой разноцветной горкой высились какие-то овощи, соленые или маринованные, судя по виду, и плетеная корзиночка, где из-под салфетки виднелась целая горка румяных лепешек, заменяющих здесь, как я уже понял, привычный мне хлеб.
— Мы что-то празднуем? — осведомился у Мерхаба, стоящего спиной ко мне и всему этому великолепию.
— А что, по-твоему, нам и отпраздновать нечего? — тут же отреагировал джинн, искоса зыркнув на меня через плечо, — да садись уже, стынет все! — и первый, показывая мне пример, опустился на ближайшую табуретку и сразу отсыпал в свое блюдо приличную порцию жареных пташек.
Меня не надо было просить дважды и вскоре в комнате зазвучали только восторженные вздохи, довольное мычание, хруст разгрызаемых косточек и деликатное причмокивание. Да! Еще про периодическое бульканье и удовлетворенное хеканье не упомянул! Наконец, сыто отвалившись от стола и ковыряясь в зубах изящной, золотой зубочисточкой, подобревший джинн соизволил приступить к объяснениям.
— Не напомнишь, мой ученый друг, сколько раз я тебя предупреждал о необходимости исключительной точности в формулировках?
«Так! Похоже «друг джинн» собирается свалить на меня вину за сорванное исполнение желаний!» — буквально прострелила меня догадка. «Ну уж нет, не выйдет!» — подумал решительно.
— Неоднократно, мой хитроумный друг! — передразнил я его манеру обращаться, — но если ты сейчас рассчитываешь провал своей миссии оправдать этой причиной, то предупреждаю — у тебя ничего не выйдет!
Несколько минут джинн молча, с каким-то непонятным выражением смотрел на меня, а потом глубоко и как-то печально вздохнул:
— Провал миссии говоришь… Да нет… Миссия удалась… — и то ли по непривычной интонации в его голосе, то ли по печали в глазах, я вдруг понял, что это предисловие к очень серьезному разговору.
— Как это удалась? А где же все «пожеланное»? Ну, то, что я загадал?
— Ладно… нужно же и серьезно поговорить когда-то… — пробормотал Мерхаб будто себе под нос и решительно прихлопнул ладонью по столешнице, — хорошо, давай разбираться по порядку! Ты владение магией пожелал? Радуйся — ты ей владеешь! То есть ты теперь такое-же магически одаренное существо, как многие в этом мире, — джинн выставил вперед ладонь, предвидя мои возражения, — только пользоваться магией нужно учиться не один год. Это раз. А два — это то, что для магии манна нужна, а ты ее не то что накапливать, а даже просто задерживать в себе и то не умеешь!
Будто внезапно почувствовав жажду, джинн налил себе полный бокал вина из большого кувшина и залпом осушил его, а потом пояснил мне деловым тоном:
— Это по первому твоему желанию, в которое я вмешиваться не стал. А вот по второму и третьему — вмешался и немного подкорректировал!
И опять выставил ладонь останавливая меня:
— Погоди, поблагодаришь позднее, — на полном серьезе заявил этот тип и пока я возмущенно таращил на него глаза — продолжил:
— Я бы конечно мог тебя закинуть хоть на императорский трон, только что ты стал бы там делать? Дворцы — это далеко не то место, где смог бы задержаться такой прост… э-э… короче: подготовка особая и закалка, я бы сказал, специфическая, нужны, чтобы у власти удержаться. А так, я думаю, ты там и до утра не дожил бы… Желание ты высказал и я особо вмешиваться-то не мог, вот и подправил его так, как сумел, — джинн опять задумчиво помолчал, играя зубочисткой и протянул со вздохом:
— Да-а-а, как сумел… Ты ведь теперь, мой дорогой, живой артефакт — сиречь… как там у вас в археологии? «Искусственно созданный объект, обнаруженный в результате единичного, а иногда и случайного события»? Вот! Будто под тебя это определение писано! Именно, что «искусственно созданный» и точно — «в результате случайного» и абсолютно «единичного» события! Единственный в мире человек, который полностью властен над собственной судьбой. Нет для тебя ни правил, ни ограничений… Ты способен получить все, что захочешь и построить свою жизнь как пожелаешь…