Редкие фонари освещали пустующую улицу, и снежинки, словно мотыльки, вспыхивали в их свете на мгновение, кружась витиевато в потоках едва уловимого ветра, легко и бесшумно падая на выпавший часами ранее слой снега. Кто знает, какие сугробы будут уже покрывать улицы на утро, но недолго такой белизне лежать безмятежно: дворники и коммунальщики почистят дворы и тротуары, по улицам промчится снегоуборочная техника, напоследок солнце выйдет из-за туч и подарит ещё чуточку тепла людям и земле. Зима не отступит и позднее вернёт свои утраченные позиции, когда начнётся новый снегопад. Но может она и не отступает вовсе, ведь мороз каждую ночь заставляет людей сидеть по домам, а не свободно разгуливать по проспектам и площадям. А появляющийся на дорогах гололёд вносит свои правила в движение транспортных средств.
Эвелине до окружающего мира, его красоте и тишине, было как до лампочки – голову занимали не в меру мрачные и тяжелые мысли, которые выглядели чернее ночи. В свои неполные двадцать лет она пережила эту красоту, и теперь она не вдохновляла её как раньше, не дарила новых эмоций и впечатлений. К хорошему и красивому человек быстро привыкает, и вскоре для него оно теряет свою первозданность.
В мыслях она возвращалась снова к нему, к своему возлюбленному. Многие желали с ней познакомиться поближе, но всех ждал один ответ – нет. Всех, но кроме одного. Пётр, ставший родным и близким человеком для неё, заменившим весь мир, теперь не вернётся. Нет его, как сейчас нет с ней рядом её друзей, разбредшихся по домам. Предложение проводить Эвелина всячески отвергала: вечер, снег, город, мир осточертел ей. Ничего больше не хотелось, только побыть одной ближайшее время. Только одной, пока в душе не успокоится шторм безотчетной апатии и отчаяния, пока не высохнут слезы на щеках, пока не придёт полная ясность, что его нет. Нет его для неё, с этим придется смириться и жить дальше. Жила она одна в двухкомнатной квартире, иногда гостили её друзья, когда было скучно, частенько Петр, её опора и жизнь, её утешение и любовь. Некому теперь её поддерживать и утешать, да и не хотела она слушать слова соболезнования – ничем они не помогут, лишь усилят душевную боль. Неизвестно сколько продлится это мучение, но она будет одна. Так будет лучше. В голове мельтешили, словно мошки, мысли и о другом человеке. Понятие "великан" для неё приобрёло новый смысл, увидев его в окружение тех, кого она до этого считала самыми высокими. И в подмётки не годились, тогда что говорить про неё? В пупок, если не ниже, дышит. Но его появление в её жизни, пусть и выглядит как случайное совпадение, уже настораживало Эвелину. Было в нём что-то притягательное, и в то же время отталкивающее, до боли знакомое чувство. Волосы – это первое что бросалось ей в глаза, они внушали трепет. При взгляде на них невольно хотелось поинтересоваться, какого только терпения ему хватило, чтобы за ними ухаживать и отращивать, да ещё такой длины. И только холодный взгляд черных глаз, казалось, пронизывал насквозь, и, несмотря на свой молодой возраст, в них плескалось равнодушие, словно он всю жизнь уже видел и знает всё наперед. Но за безразличием скрывается страшная сила, которую он продемонстрировал, разметав своих соперников, от этого становилось не по себе. Но кто он? Может, один из друзей Петра?
Со своими приятелями он её толком не знакомил, ограничившись лишь парочкой друзей, один из которых раздражал при каждой встрече, явно потому и поплатился за свою бестактность и упрямство. По словам Петра, все они были "люди невысокого полёта". Тогда она начала представлять его окружение, сплошь состоящее из магов, знахарей и адептов различных сект и объединений. Не раз она говорила ему, требовала, просила, умоляла, чтобы он остановился и прекратил заниматься странными и неприятными в её понимании вещами, пока не поздно. Но он, улыбаясь, обнимал её и отвечал снова и снова, что скоро он прекратит заниматься этим и всё будет хорошо. А она? Да что она, улыбалась ему в ответ и верила, что так оно и будет. Но "скоро" закончилось неожиданно и ужасно. Вот он был, и вот его не стало. Нестерпимо больно.
Многое оставалось неизвестным и непонятным в тени его личной жизни, и из Мишки много слов не вытянешь – он сам был в неведении. Строить догадки уже не было смысла и сил, в душе сгущалась пустота, поглощающая все мысли. Даже о неизвестном, на мгновение вспыхнувший его образ в профиль с бокалом в руке в её воображении тут же развеялся подобно сизой дымке. Сложно было удержать его образ в голове, словно он не желал оставаться в памяти, то уплывал, то убегал, а то и вовсе рассыпался осколками стекла и не хотел собираться воедино. Эвелина шла по тротуару, продолжая смотреть себе под ноги, не обращая внимания на происходящее вокруг. Лишь проходя мимо арочного проезда во двор многоэтажки, она остановилась – дорогу ей преградили двое.